На Туманном Альбионе

Приём получился шикарным! Во всяком случае, начиналось всё более чем презентабельно. Сияющие хрусталем люстры, длинный стол, уставленный как блюдами русской и бразильской кухни, так и общими деликатесами вроде парной осетрины и чёрной икры. Само собой, теснились ряды самых разнообразных напитков, в том числе экзотических, но привычных бразильцам, некоторые я не помнил даже по той жизни, хотя, будучи Алексеем Лозовым, казалось, перепробовал всё, что можно.

Вышколенные официанты, в совершенстве владеющие португальским языком, стояли навытяжку вдоль стены. В дальнем углу на небольшом возвышении негромко играл латиноамериканскую музыку небольшой ансамбль, причём это были советские музыканты.

Бразильские футболисты и тренеры явно чувствовала себя не в своей тарелке, они, похоже, не привыкли к такого рода застольям в присутствии первых лиц страны. Понятно, что после победы на чемпионате мира их поздравил президент Бразилии, но чтобы закатывать такой пир…

Впрочем, наши держались не намного лучше. По случаю торжества всем пришлось нарядиться в костюмы, на некоторых они смотрелись как на корове седло. На фоне большинства присутствующих я выгодно выделялся, благо что купленный ещё год назад костюм сидел как влитой.

Нас разместили за столом – как и положено в таких случаях, за каждым было закреплено его место. Напротив меня расположился тренер бразильцев Висенте Феола, то и дело перебрасывавшийся словечками на родном португальском со своими футболистами. Немного удивило присутствие Фурцевой и её двадцатишестилетней дочери Светланы, появившейся без супруга, которым на данный момент вроде бы ещё являлся Олег Козлов. Причём именно дочка министра культуры и оказалась моей соседкой справа. Они с матерью появились позже нас, мы со Светланой встретились взглядами, кивнули друг другу, словно она никогда не подвозила меня на машине, тем дело и ограничилось.

А слева от меня расположился Ряшенцев, то и дело потиравший ладони в предвкушении сытного ужина – именно в таком качестве он видел данный приём.

– Хороший стол, – в очередной раз констатировал Николай Николаевич, сфокусировавшись на блюде с колбасной нарезкой. – Что-то товарищ Шелепин всё не появляется…

Не успел он озвучить своё «тонкое наблюдение», как большие двери распахнулись, и в зал приёмов неспешно вошел руководитель КПСС в сопровождении посла Бразилии в СССР Карлоша Антонио де Бароссо – метиса с ослепительно-белой улыбкой. Все тут же встали, приветствуя вошедших.

– Садитесь, садитесь, – махнул рукой Шелепин. – Чувствуйте себя как дома, это дружеский, а не официальный приём. Когда ещё удастся посидеть за одним столом с чемпионами мира по футболу.

Переводчик негромко переводил слова Александра Николаевича на португальский. Бразильцы заулыбались, а Шелепин поднял предусмотрительно наполненный бокал с шампанским:

– Друзья, первый тост – за долгую и крепкую дружбу советского и бразильского народов!

Эх, какой уж тут режим, когда первое лицо государства тостует!.. Хотя шампанское – не водка, лишь бы не смешивать. На столах хватало и других алкогольных напитков, но футболисты к ним не прикасались. Дружно выпили и принялись усердно работать вилками.

Следующий тост сказал посол Бразилии, тоже за дружбу народов, и вместе с тренером Висенте Феола преподнёс Шелепину футбольный мяч с автографами бразильских футболистов. Наши тоже ворон не ловили, вручили послу майку сборной СССР, на которой также расписались все игроки сборной. После чего разговоры перешли на футбольную тему.

Народ постепенно расслаблялся, музыканты продолжали создавать игривый фон своими южноамериканскими ритмами, и вот уже Пеле приглашает на танец Фурцеву-младшую, пытаясь научить её движениям то ли из сальсы, то ли из самбы. Выглядело это довольно забавно, однако Светлана оказалась хорошей ученицей.

Екатерина Алексеевна на происходящее взирала с оттенком неодобрения, но ничего не говорила. Отвлёкшись наконец от созерцания танцующих Пеле и дочери министра культуры, я спросил с аппетитом уминающего балычок Ряшенцева, как там Стрельцов, за которого я просил в своё время, не планируют ли тренеры привлекать его к играм сборной?

– Эдик набирает форму, – ответил тот, вытирая губы салфеткой. – Пока в споре бомбардиров чемпионата занимает третье место. Насчёт сборной не скажу, тут не я решаю, хотя могу и посоветовать.

– Ещё один вопрос, Николай Николаевич… А никак нельзя ускорить процесс моего возвращения в Лондон?

– С чего бы? Я думал, ты соскучился по Москве, по родным, друзьям…

– Так-то оно так, только хотелось бы пораньше приступить к предсезонной подготовке с ребятами из «Челси». Надо с первых матчей демонстрировать высокий уровень мастерства представителя советского футбола, не уронить, так сказать, лицо.

На самом-то деле, понятно, я помнил просьбу Эндрю Олдхэма, да и самому хотелось побыстрее раскрутить свою новую группу. А то один концерт дали, пусть даже с телетрансляцией – и пауза в несколько месяцев… В шоу-бизнесе, как ни крути, каждый день на вес золота, особенно когда твоя команда находится в стадии раскрутки.