На твоей стороне

— Дима. Вика, ты слишком часто полагаешься на других, — все еще сонным голосом посетовала Юля, качая головой из стороны в сторону.

— Только на него. Он вчера весь вечер провел с Зоей, правда, его сначала не хотели пропускать, но потом позвонили мне, и я дала разрешение.

— Вообще-то ты нянечка, и должна быть там, а вместо этого тебе звонят и спрашивают, можно ли, чтобы чужой человек побыл с моей Зоей?

— Вообще-то они знают, что если тебя нет, лучше спросить у меня, иначе будет всем плохо — это раз. Жаров же настолько проникся малышкой, что сам готов куковать возле нее сутками — это два. И ты говоришь, что Зоя — твоя, а значит, для этого тебе нужен мужик — это три, — высказала свои предположения непробиваемая Виктория, вместе с тем загибая пальцы.

— Сутками возле Зоеньки? — удивленно спросила Никольская, приподнимаясь в кровати.

— Да! И, кстати, уже начал поиски неожиданно быстро исчезнувшего Лисицына.

— Зачем Дмитрию Александровичу эти проблемы? Зачем он помогает?

— Юленька, а ты не понимаешь?

— Что я должна понимать? То, что он женат?

Юлю действительно смущал факт женитьбы Дмитрия. Да, он был ей симпатичен, и еще вызывал положительные эмоции, когда так трепетно обходился с малышкой. Конечно, он может оказывать внимание ребенку, независимо, кто он, и чей, но то, что мужчина уделяет время самой Юлии, в то время, когда дома его ждет жена, этот факт заставлял ее выставлять вокруг себя барьеры. И неважно, что он скоро разводится, и что у них нет любви, штамп в паспорте еще никто не отменил, а значит, мужчина вне зоны ее доступа. Он неприкосновенный.

— Да он видит в тебе прекрасную маму, — вывела из раздумий подруга, которая желала Юле только добра, — а с женой разведется, иначе его бы здесь не было.

— Да уж… Маму. А как женщина, я его интересую?

— А ты думаешь, что его совершенно не притягиваешь? Ты же красивая, только не траханая.

— Ты опять за свое? — прикрикнула Юлька, смотря подруге в глаза, в которых плясали чертики.

— Короче, дорогая моя, перестань париться, и отдыхай. Теперь ты можешь ни о чем не волноваться.

— Ты позаботишься о девочке?

— Безусловно, — заверила Виктория с уже абсолютно серьезным лицом.

— Спасибо, Вика. Я не знаю, что бы без тебя делала.

— Ты знаешь, что я всегда помогу. Маме сообщишь?

— Нет, не стану говорить, что я в больнице, не хочу, чтобы она переживала.

Юля всегда заботилась о родителях и старалась, чтобы они меньше знали о ее проблемах. То, что случилось полтора года назад, очень сильно пошатнуло здоровье матери, которая едва не оказалась на больничной койке. Но кто рассказал женщине о случившемся, Юля до сих пор не знала, и, может, это было к лучшему, иначе не представляла, что сделает с человеком, посмевшим нарушить покой ее любимой мамочки.

— Может, тебе пора съездить к ней, к папе? — спросила Виктория, зная о крепкой связи подруги с родителями.

— Только не сейчас. Хочу все разузнать о записках, и только тогда свободнее смогу вздохнуть.

В дверь палаты постучали, и через секунду в проеме показалась высокая фигура Жарова, с хмурым выражением лица. Осмотрев цепким взглядом Юлю, он смягчился, и губы растянулись в доброй улыбке, выражая свое одобрение. Мужчина прикрыл дверь, и девушки в его руке увидели красивый букет голубых васильков, ярко выделяющихся на фоне палаты. Дмитрий молча прошел к кровати и, усевшись в свободное кресло, положил цветы около женской руки.

— На свадебный похож, — хохотнула Вика, кивком головы указав на букет.

— Виктория, вам пора, к тому же, сегодня у вас ночная смена.

— Ой, да, точно! Сегодня я с Зоенькой сижу, — замешкалась Вика, забирая с тумбочки телефон и косметичку, и убирая все в сумку.

— Я понимаю, что сама правила нарушаю, но вы-то куда? — с непониманием поинтересовалась Никольская, смотря на суетящуюся подругу.

— И мы туда же, — как само разумеющееся, ответила та и в защитном жесте сложила руки на груди.

— Дмитрий Александрович, вы поймите, мы не вправе…

— Юля, во-первых, хватит мне «выкать», во-вторых, мы не в игрушки играем, — серьезно произнес Жаров, и рукой коснулся ее ладони.

— Мы сами в ответе за тех, кого приручили, — в тон ему ответила девушка и, схватив его за палец, добавила: — Когда Зоя тебе надоест, Дима, ее сердце будет разбито.

— Я сделаю так, чтобы этого не случилось, потому что всей душой желаю, чтобы она стала моей дочерью.

— Зачем тебе чужой ребенок, если вы с женой можете родить своего? — немного повысив голос, спросила Юля, неотрывно смотря в серые глаза.

— Так, я ухожу, отдохну немного, и на смену. Поправляйся, подруга, — засобиралась Виктория и, поднявшись, приблизилась к Юльке и обняла ее.

— Позвони мне.

— Конечно.