На вершинах знания

— Рабыня зла выше веры, не верит и сама говорит ложь.
Я повелю бледным теням ада, без страха и трепета в сердце своем,
Да будет воля моя им закон!
Абигор и Люцифер, Балан и Мальф, вы, мрачные владыки,
Породите зло без конца, без конца рождайте его.
Великий Шеваиот, слава тебе!
Рабыня зла — владычица вселенной, и вселенная служит ей.
Я сойду за бледными тенями в ад без страха и трепета в сердце своем,
Да будет воля моя им закон!
Аман и Мамон, Белиал и Вельзевул, вы, мрачные владыки,
Породите зло без конца, без конца рождайте его.
Великий Шеваиот, слава тебе!
Небо и преисподняя одно, что наверху, то и внизу.
Я повелю безликим без имени, без страха и трепета в сердце своем,
Да будет воля моя им закон!
Гомори и Вельфегор, Айперос и Фурфур, вы, мрачные владыки,
Породите зло без конца, без конца рождайте его.
Великий Шеваиот, слава тебе!
Неудовлетворяемой страстью горят тени в аду.
Злобной забаве отдам я свое прекрасное тело, без страха и трепета в сердце своем,
Да будет воля моя им закон!
Астарот и Аниан, Теймон и Рагуар, вы, мрачные владыки,
Породите зло без конца, без конца рождайте его.
Великий Шеваиот, слава тебе!
Да возжет ночь светильник свой,
Восстань солнце, луна будь бела и ясна.
Я повелю бледным теням ада, без страха и трепета в сердце своем,
Да будет воля моя им закон!
Оробас и Молох, Кледде и Грамма, вы, мрачные владыки,
Породите зло без конца, без конца рождайте его.
Великий Шеваиот, слава тебе!
Их лики ужасны и тела странных форм,
Ныне демоны да будут ангелами святыми.
Я повелю безликим без имени, без страха в сердце своем,
Да будет воля моя им закон!
Силизий и Асмодей, Верит и Мархосий, вы, мрачные владыки,
Породите зло без конца, без конца рождайте его.
Великий Шеваиот, слава тебе!
Великий Шеваиот, слава тебе!
Великий Шеваиот, слава тебе!

Она склонилась до земли, затем, выпрямившись и взяв обеими руками чашу, высоко подняла ее над своей головой и в диком исступлении почти закричала:

— Гемен-Этан! Гемен-Этан! Гемен-Этан! Эль, ати, титэ-ин-азиа, Хин, Теу, Минозель, Ашадон, валь-ваа, Ейе-Ааа, Эйе-эксе, ЭЛЬ, ЭЛЬ, ЭЛЬ! А, ХИ — хау-хау-хау, ва-ва-ва-ва! Шеваиот!

Айе-Зарайе, айе-Зарайе, айе-Зарайе! Властью Элогимов, Аршима, Рабура, Батхаса, через Абрака владычествующих, появись, Абегор через Аберера! Шеваиот! Шеваиот! Шеваиот! Я тебе повелеваю печатью Соломона и великим именем Семхамфораса, прими в жертву нашу смешанную кровь!

Громадный клуб дыма вылетел из курильницы и окутал Аврору, ласково обволакивая плотным кольцом ее конвульсивно вздрагивающее тело. Гуще и гуще становился дым и резче благоухали одуряющие ароматы; черные свечи вспыхнули в последний раз и с треском погасли.

Блистала хрустальная чаша, высоко поднятая белевшими во тьме прекрасными руками валашки.

Но вот густое облако душистого дыма заволокло и эти белые руки… Аврора без чувств рухнула на неподвижно лежавшее тело Бориса. Чаша выпала из ее рук и с жалобным стоном разбилась на мелкие кусочки, — густеющая кровь темной лентой медленно потекла по ковру.

Так лежали у подножья черного алтаря, бок о бок, два недвижных человеческих тела, одно в свободных одеждах, другое блистая своей наготой.

И черный дым крутился над ними и чудились в этом дыму необычные и страшные образы…

XV

Ранним утром Фадлан поехал за помощью к учителю.