На вершине отчаяния (СИ)

Вторая, не желая отстать от первой, оказалась тут как тут и уставилась на нее преданным щенячьим взором. Эния едва сдержала крик отчаяния, и через силу улыбнулась. Господи, сколько ей еще терпеть это унижение. Убью Пера, допускающего подобное. Пока она росла на руках доброго великана, она по малолетству не задумывалась над тем, как живут другие. Ее мир был прост и понятен. Столкнувшись же с подобной правдой, и тем, что творится за закрытыми воротами крепости, она не могла понять бездействия Пера. Ведь он всемогущ как сам Бог. Так почему допускает подобное безобразие. Почему ничего не делает!

Увы, ответ был также прост, как и сама жизнь. Что может один маг, пусть даже самый великий среди своих собратьев? Ничего. Ибо слишком многие не хотят ничего менять. И готовы утопить в крови пол мира, лишь бы не расставаться с тепленьким местом подле трона Владыки. Было бы иначе, не сидела бы она взаперти в четырех стенах, окруженная непробиваемой магической заслонкой, не способной пропустить даже мысль, не то что тело, и не готовилась выйти замуж за будущего Темного Владыку.

Ну, положим, готовилась, это громко сказано. Она палец о палец не ударила для этого, а будь ее воля, настучала бы по голове Норису, чтобы не смел так с нею обращаться. Норис, понимая, что она может быть по настоящему опасной, тоже принял меры предосторожности. На ее теле были амулеты такой силы, что снять их будет не под силу даже Перу. Ведь их колдовали все до единого Паладины Смерти, во главе с Норисом.

Представив себе всех этих Высших Магов, колдующих защиту от несовершеннолетней девчонки, ей стало по настоящему смешно. Неужели она такая страшная? Наверное да. Иначе бы ее не содержали под семью замками, за семью печатями в самой высокой башне Дарк-Кросс.

Открыв глаза, Эния состроила «страшную» рожицу своему отражению в зеркале и пошла умываться. Так как скоро полдень, а она до сих пор ходит в пижаме и с заспанным лицом. Вдруг к ней кто явится в гости, а она в таком виде. Караул. И не важно, что она не у себя дома и видела всех этих гостей в одном заднем месте. Как в свое время говаривала маман, конец там мира или нет, не важно. Приличия надо блюсти всегда. И Эния не собралась раскисать и показывать свое отчаяние. Наоборот, своим опрятным внешним видом приличными манерами она выражала своеобразный протест. К тому же ей было любопытно, каким образом к ней явится «жених». Она крупно сомневалась, что Норису понравится идея сидеть подле них, чтобы не разбежались по разным углам.

Эния улыбнулась своим мыслям и тут же вновь стала серьезной. Все это конечно смешно и забавно. Вот только намерения у темных самые серьезные и Удвину в отличие от нее совсем не до смеха. Это она может себе позволить роскошь смотреть на все это сквозь пальцы. Еще одна психологическая защита от беспросветного отчаяния. Думать, что все это неправда и ничего ужасного с ней не случится.

Шум набирающейся воды, вывел ее из состояния задумчивости. Это Ти и Ми, пробрались следом за нею в ванную и включили воду, добавив в нее ароматических масел, чтобы она смогла расслабиться. Все эти ухищрения оставили Энию равнодушной. Без особой радости она скинула пижаму и погрузилась в теплую. Почти горячую воду. Ти взялась мыть ей голову, Ми мягкой мочалкой тереть тело. А Эния закрыла глаза и вновь погрузилась в свои мысли.

Надо наконец перестать бегать от правды и посмотреть на нее прямо, без уверток и прочих заморочек. Скоро ее выдадут замуж, и она перестанет существовать как отдельная личность. Удвин позаботится о том, чтобы она ничем не отличалась от Ти или Ми. И она не сможет этому помешать, так как будет в полной его власти. И так до тех пор пока смерть не разъединит их. Положим она проживет дольше чем он, но что от нее останется через тысячу лет подобного существования. От подобной перспективы Эния содрогнулась и только сейчас сообразила, что в ванной стоит подозрительная тишина. Девушки вели себя до того тихо…

Открыв глаза, Эния столкнулась взглядом с Удвином. Теперь понятно, куда подевались рабыни. Не смели мешать господам, потому и оставили их одних.

— Ты очень красивая, ты это знаешь?