На ветру твоих желаний (СИ)

— Ты признаешь свою вину и готова ее искупить? — спросил император не вдаваясь в подробности самой вины. Принцесса усилено мне кивала. Я собралась с силами и ответила:

— Да, Ваше Величество, — в голове моей в этом момент звучало визгливое: «Голову с плеч!»

— По просьбе моей единственной дочери, небесной принцессы, я помилую лисицу. Моя дочь столь добродетельна, что не смогла вынести этой жестокости к признавшему вину созданию, — он выдержал паузу. У меня от души отлегло. Но не совсем, — Приказываю отрубить лисице три хвоста и одеть ошейник раба. Принцесса желает одарить ее милостью прислуживать ей.

— Это не опасно? Бедствие в служанках?

— Не опасно. Это ошейник, специально созданный артефакт.

— Милость принцессы не имеет границ!

«Оооооо, Батюшки! На ошейник мы не договаривались! Ох, уж этот мелкий шрифт в договоре под звёздочкой. Принцесса перестраховалась.»

Император тем временем махнул своим холеным перстом. И стражники засуетились, с опаской на меня посматривая.

«Я и так вся в цепях, еле их донесла. Давайте уже скорее! И потом, пожалуйста, к лекарю меня.» — до язвить не успела. Меня схватили под белые рученьки. Дальше я не смотрела. Это как когда тебе собираются взять с пальца кровь, а ты зажмурился, как будто ничего этого нет. Самообман чистой воды.

Лезвие сверкнуло в воздухе и отсекло мне три хвоста разом. Что я почувствовала? Ничего! Как будто обняла пустоту в пустоте пустот.

Точнее сказать, ничего хорошего.

Следом глубокую печаль, сравнимую с глубиной Марианской впадины или бесконечностью космического пространства ни кем не покоренного. Не могла контролировать это свое состояние, уходя все глубже. Слезы заливали лицо, но я не была слабой.

«Я не такая! Они текут сами!»

Кровь залила тонкие границы камня, очерчивая лотос красной линией, разделяющей мою жизнь на до и после. И я упала прямо в его середину, пустым взглядом смотря в небесную даль, грязная, лохматая и абсолютно безразличная ко всему.

Небо закрутилось в беспощадном вихре. Жизни мои смешались в какое неясное месиво, такое страшное и странное на вид. В кучу мусора, из которой торчали осколки «бесконечно вечного».

Я стала до основания непричастна. Все чувства мои замерли навсегда, застывая в куске янтаря.

Глава 34

— Янь, Янь, ну сколько можно уже тереть этот чан.

— Ханьшу принцесса Жаолань сказала, чтобы он блестел.

— Так ты ещё оближи его!

— Думаешь поможет?

— Янь, приди уже в себя! Я тебе говорил про хвосты. Лучше бы ты умерла. Посмотри на себя, какая ты дурочка. Да и ещё и это…

Я промолчала, продолжая тереть. Это ужасно успокаивало. Терла я неторопливо и долго. Очень долго. Не потому, что хотела, что бы он блестел ярче солнца и шпилек принцессы, вовсе нет. Мне просто было лень делать что-то ещё. А если что-то одно делать очень долго, то и другое ничего делать не придется.

Выздоравливала я очень медленно. Ничего не хотелось. Полная апатия. Жаолань после получения жемчужины почти забыла обо мне. У нее во дворце было множество служанок. Которые все же не забыли, как я кидала в них чашками и время от времени доставали меня. Но мою толстокожую безразличность ничего не пробивало. Ни палки, периодически получаемые за неторопливость, ни тем более оскорбления. Это все так мелочно. В просторе моего Млечного пути.

Близился обед. В это время никто меня не трогал, и я, оторвал лист павлонии росшей здесь, положила себе на лицо и разлеглась на спине на солнце. Жила и работала я на заднем дворе. Ошейник не позволял мне покидать это место. Поэтому пока я не могла никак отправиться на поиски последнего осколка. С Ханьшу общаться не хотелось, психолог из него никудышный, и я делала вид, что просто отупела, чем очень его пугала. Меня даже стали забавлять его возмущения. Он приобрел чувство юмора. Спустя столько лет вместе.

Да, в таком незавидном положении я находилась уже больше четырех месяцев.

Кормили тут крайне редко, зачастую совсем про меня забывая. И я разгоняла ядро, практикуя Дао лености. А почему бы и нет⁈ Это, между прочим, мое личное изобретение.

Я соединила практику безразличия с практикой голода, и получилось, то самое. Называла это «практика безрассудной лени».

Как красиво, согласитесь.

Будь у меня, не говорю уже телефон, ну хотя бы книги, я бы конечно не так скучала. Но в моем пространстве был только я, двор и чан. Зачастую последний участник этого шоу менялся на ковер, который надо простирнуть так, чтобы добела в прямом смысле, или на любое другое дело, не требующего моего выхода отсюда.

Ситуация в этом поднебесном мире сильно изменилась за последнее время. Лео Сюань спустился с «пиков облаков» или где он там «отдыхал» не так давно, но успел отправить Темного Повелителя демонов, а также по совместительству своего отца на пенсию. Ведь в царстве демонов всегда гласил закон — правит сильнейший.