На внутреннем фронте Гражданской войны. Сборник документов и воспоминаний

«Ввиду обнаружившейся полной неспособности и дезорганизованности отрядов, уезжающих сейчас в Курск, прошу принять все меры к их полному расформированию и все отряды, кои будете высылать на Курский фронт прошу формировать исключительно на принципе строгой дисциплины и подчиненности командному составу. Начальников назначать вполне знакомых с военно-боевым делом и энергичных. Путивльское положение было следствием отсутствия этих начальников. Гарантирую Вам упорную оборону подступов к Курску при соблюдении этих условий…

Командарм 5 Сиверс»².

1 апреля после боя Р.Ф. Сиверс очистил Белополье, прибыл в Курск и сообщил, что «на направлении Ворожба-Курск в пределах Курской губернии местный совет взял командование в свои руки как великорусской области».

В дополнительной телеграмме он уточнил:

«На линии Коренево-Льгов-Курск и окрестностей командование вооруженными силами обороны против нашествия контр-революции переходит в руки Курского полевого штаба, так как 5-я армия Южно-Русских республик согласно Брестского договора не воюет в пределах Великороссии. По всем делам командования и хозяйственно предлагаю обращаться не ко мне, а к Курскому полевому штабу…

Сиверс»³.

Таким образом, поражение красных на Украине привело к необходимости хотя бы формального роспуска «украинских» армий, дабы не провоцировать конфликтов с немцами. Остаться без командования, конечно, не входило в планы честолюбивого Рудольфа Фердинандовича, да и подчинявшихся ему командиров. События апреля – начала мая 1918 гг. показывают, как отчаянно Сиверс пытается сохранить руководство над остатками слабодисциплинированной «армии», которая в середине апреля переименовывается во 2-ю особую армию.

Уехав из Курска, он 5 апреля оказывается в Белгороде, а затем отходит на территорию Воронежской губернии. 14–16 апреля, пребывая в Валуйках, он сообщал В.А. Антонову-Овсеенко:

«Меры к движению на Купянск принимаю. Но повторяю, что ввиду предыдущих военных операций настроение войск определенно враждебное такому движению. Для полевой войны войска недостаточно снабжены и также тормозят выгрузку. Ответственность за такую операцию нести не могу при данном состоянии как моральном, так и физическом. Все, что могу, сделаю.

Командарм 5 Сиверс»⁴.

Однако, все, что он мог сделать против регулярных немецких войск – это взорвать мост на Купянск и организовать минимальное сопротивление:

«в городе [Валуйки] появилась разведка противника. Наш броневик обстрелял ее. Настроение значительной части войск скверное. Оставшиеся силы чересчур малы для выполнения Лисичанского движения»⁵.

В.А. Антонов-Овсеенко, находившийся неподалеку – в Никитовке, мог поддержать Р.Ф. Сиверса только морально. Уже 16 апреля 1918 г. из Валуек эвакуировался местный совет. В этот же день Сиверс телеграфировал оттуда Антонову-Овсеенко: