Читаем На войне под наполеоновским орлом. Дневник (1812-1814) и мемуары (1828-1829) вюртембергского обер-лейтенанта Генриха фон Фосслера полностью

Если 1830-е гг. представляли собой фазу интенсивного воспоминания о войнах наполеоновской эпохи, то к следующему десятилетию это относилось в меньшей степени. В 1840-х гг. в Вюртемберге был опубликован лишь один мемуар о походе 1812 г.{25}, тогда как в 1850-х — начале 1860-х гг. девять ветеранов из Вюртемберга создали заново или переработали свои ранее написанные версии текстов. Авторы, которые запечатлели на бумаге свои воспоминания спустя сорок — пятьдесят лет после конца Первой империи, руководствовались личным интересом. По завершении профессиональной карьеры они оглядывались назад на самый значительный отрезок своей жизни и стремились донести свой опыт потомкам.

О практической стороне написания вюртембергскими авторами военных мемуаров имеется лишь отрывочная информация. Большинство ветеранов похода 1812 г., очевидно, писали свои тексты на основании записей, сделанных ими в полевых условиях в походе. Сами эти материалы, как правило, не сохранились. При переработке таких — как правило, очень скупых на детали — оригинальных записок в военные мемуары большинство авторов черпали информацию из собственных воспоминаний. В отдельных случаях они пользовались уже имевшейся историографической литературой, сообщениями других участников похода, а также, в редких случаях, официальными документами. Лишь у немногих военных, которые сообщали о пережитом в 1812—1814 гг., сохранились по крайней мере два текстовых свидетельства; в этих случаях можно конкретнее представить себе процесс написания мемуаров{26}.

Сохранившиеся мемуары вюртембергских военных значительно отличаются друг от друга по форме и содержанию, они охватывают различные промежутки времени. Иногда это автобиографии, которые посвящены всей жизни автора, иногда речь идет лишь об определенном отрезке жизни, например участии в походе. Некоторые мемуары созданы в виде рассказа, другие — в форме дневника с оригинальными записями. Субъективная перспектива автобиографического сообщения отражается в мемуарах по-разному. В некоторых случаях ее дополняет изображение общего хода войны. Значительно отличается интеллектуальный уровень текстов. Многие мемуары представляют собой прежде всего хронологию событий на войне, но некоторые авторы стремятся к рефлексии и анализу индивидуального опыта. Очень различается, наконец, языковой и стилистический уровень мемуаров.

Большая часть вюртембергских мемуаров о войне 1812 г. опубликована{27}.Частично это еще прижизненные, частично посмертные публикации. Немало текстов было издано лишь спустя многие десятилетия после создания{28}. Некоторые из авторов, записки которых появились при их жизни, публиковались анонимно{29}. Многие вюртембергские мемуары, напечатанные уже в XIX веке, вызвали большой интерес читающей публики и были до Первой мировой войны несколько раз переизданы. К ним относятся воспоминания X. фон Мартенса, Г. фон Росса, К. фон Зукова и Кристофа Людвига фон Йелина{30}. Текст Рооса был в 1912 г. переведен на русский, в 1913 г. — на французский язык{31}. Мемуары Зукова вышли в 1901 г. на французском языке{32}. Впечатляет популярность в недавнем прошлом воспоминаний рядового пехотинца Якоба Вальтера{33}.

Если говорить о России, здесь чаще всего использовались зарисовки Фабер дю Фора, хотя не все авторы понимали, что комментарии к ним написаны Кауслером{34}. Из числа других мемуаристов российских исследователей более всего привлекали те, кто оказался в плену и потому уделил много внимания описанию тогдашней российской действительности, менталитета различных сословий, местных достопримечательностей и т.п. Вообще тема военнопленных армии Наполеона в России в 1806—1814 гг. является одной из самых актуальных в российской исторической науке в последние два десятилетия{35}.

5. Генрих фон Фосслер (1791—1848): офицер и чиновник королевства Вюртемберг

Генрих Август Готтлиб Фосслер (Vossler, Vossler, Vosseler, Vosseler) родился 3 ноября 1791 г. в Тутлингене, насчитывавшем около 3500 жителей окружном центре, расположенном на южной окраине герцогства Вюртемберг{36}. Фосслер — выходец из бюргерской семьи{37}. Отец, Иоганн Фосслер (1735—1808), занимал в Тутлингене должность Heiligenvogt — управляющего церковными общественными организациями. Под наблюдением евангелической консистории в Штутгарте он отвечал за управление местных pia corpora, то есть благотворительных учреждений прихожан и социальных институтов на попечении церкви{38}. Мать Генриха, Мария Магдалена (1765—1840), родом из тутлингенской семьи аптекарей Мегенхарт{39}. У Генриха было двое братьев, Иоганн Христиан Фридрих (1786—1866) и Густав Фридрих Рудольф (1797—1847), а также сестра, Христиана Магдалена Юдит (1788—1847).

Перейти на страницу:

Все книги серии Historia Rossica

Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения
Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения

В своей книге, ставшей обязательным чтением как для славистов, так и для всех, стремящихся глубже понять «Запад» как культурный феномен, известный американский историк и культуролог Ларри Вульф показывает, что нет ничего «естественного» в привычном нам разделении континента на Западную и Восточную Европу. Вплоть до начала XVIII столетия европейцы подразделяли свой континент на средиземноморский Север и балтийский Юг, и лишь с наступлением века Просвещения под пером философов родилась концепция «Восточной Европы». Широко используя классическую работу Эдварда Саида об Ориентализме, Вульф показывает, как многочисленные путешественники — дипломаты, писатели и искатели приключений — заложили основу того снисходительно-любопытствующего отношения, с которым «цивилизованный» Запад взирал (или взирает до сих пор?) на «отсталую» Восточную Европу.

Ларри Вульф

История / Образование и наука
«Вдовствующее царство»
«Вдовствующее царство»

Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.

Михаил Маркович Кром

История
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»

В книге анализируются графические образы народов России, их создание и бытование в культуре (гравюры, лубки, карикатуры, роспись на посуде, медали, этнографические портреты, картуши на картах второй половины XVIII – первой трети XIX века). Каждый образ рассматривается как единица единого визуального языка, изобретенного для описания различных человеческих групп, а также как посредник в порождении новых культурных и политических общностей (например, для показа неочевидного «русского народа»). В книге исследуются механизмы перевода в иконографическую форму этнических стереотипов, научных теорий, речевых топосов и фантазий современников. Читатель узнает, как использовались для показа культурно-психологических свойств народа соглашения в области физиогномики, эстетические договоры о прекрасном и безобразном, увидит, как образ рождал групповую мобилизацию в зрителях и как в пространстве визуального вызревало неоднозначное понимание того, что есть «нация». Так в данном исследовании выявляются культурные границы между народами, которые существовали в воображении россиян в «донациональную» эпоху.

Елена Анатольевна Вишленкова , Елена Вишленкова

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное