На волчьих инстинктах – 2

Не дошел! Нарвался на Вику, которая завидев меня, оскалилась в предвкушающем оскале. Но, как говорится, зря надеялась на что-то… так как сходу поставил на место зарвавшуюся девицу, не дав раскрыть рта. Зато в последующее время постарался избегать с ней встреч и контактов. Ни к чему это. Только Вику такой расклад не устроил и она достала своим неадекватным поведением всех: охрану и домочадцев, разводя всех на конфликты и вызывая всеми способами ревность Артура, который и так постоянно был на взводе. Одно неосторожное слово, неверное движение или не дай бог, кто осмелился бросить взгляд на его Вику и грандиозный скандал на весь особняк обеспечен…

И, если со всем этим балаганом справлялся без проблем, то отчаянное беспокойство о Элине никуда не ушло. Тоска по ней росла с каждым днем, грозясь обрести поистине мировой масштаб. Зверь внутри меня извелся за несколько месяцев разлуки. Каждую ночь мчался на ее поиски, рыская по городу и вынюхивая, пытаясь взять след. Да, что там говорить, не только волк, но и моя человеческая сущность страдала и тосковала по своей паре.

Всем сердцем желал насладиться обществом девушки, прочувствовать ее положение и быть рядом в такой важный для обоих момент. Наладить отношения, хотя бы ради детей, но скажу честно, за время разлуки понял, что полюбил ее всей душой и…

– Опять грустишь?! – мать укоризненно покачала головой в открытую в мою комнату дверь и зайдя внутрь, ласково потрепала рукой по волосам, как маленького. – Скоро все будет хорошо! – со всей серьезностью заявила она.

– Скорее бы уже… – тяжело вздохнул. – Ей же через два месяца рожать… а я все пропустил.

– Наверстаешь. – еще раз успокаивающе прошлась по моим волосам и поспешила к тете Маше, нетерпеливо ожидающей ее на пороге комнаты.

Не весело хмыкнул. Ведь мать уже не раз пыталась приободрить меня, но вот в такие, ярко выраженные моменты, наполненные особой тоской, сердце и душу от неизвестности разрывало на куски. В беспокойстве за еще нерожденного щенка, за Элину – предназначенную мне луной, не находил себе места и снова собравшись с силами, помчался на поиски…

Часть пятая

Алиса

– Сладкая… – рычал оборотень, снова захватывая в плен мои губы, давно уже припухшие от многочисленных поцелуев. Которые до безумия будоражили кровь, заставляя ту, подобно лаве, мощным потоком бежать по венам.

Ощущая всем телом нетерпеливо горячие прикосновения, не смогла сдержать стона, полного удовольствия и сильнее сжала ноги, чувствуя, как от собственной влаги, намокли трусики. От нахлынувшего желания скрутило низ живота и поддалась вперед, крепче прижимаясь к Демиду.

Яростно отвечая на поцелуй любимого, не сдержалась и укусив его за губу, пробралась руками под футболку. Кайфуя от соприкосновения прохладных ладоней с горячей кожей оборотня, застонала. Такой контраст, от которого плавилась, словно воск, в опытных руках скульптора, будоражил, заставляя изнывать от неутолимого желания…

Только этого мне было мало! Хотелось большего, но подозреваю, Демид дальше дозволенного не пойдет. У него в голове, словно тумблер, срабатывал. Стоило позволить себе чуть больше обычного и Демид тут же отступал, тяжело шепча: “ Еще не время!” Уходил, оставляя меня одну, разгоряченную от переполняющего дикого желания, в гордом одиночестве.

Вот и сейчас, скрипнув зубами, отступил назад, оглядывая меня, затуманенным взглядом желтых глаз, с головы до ног. Разочарованно всхлипнула, смотря в глаза своему мужчине и сделала шаг вперед.

– Нет! – покачал Демид головой, заставив одним единственным словом застыть на месте.

– Почему? – возмущенно закатила к потолку глаза и взмыла в отчаянии, подобно раненой волчице. Настолько громко, что на мой горестный вопль грозился сбежаться весь особняк и не только…

– Тише! – рыкнул Демид, в голосе которого проскользнуло плохо скрываемое беспокойство. Подался вперед и сграбастав в свои объятия, прижал к своей груди.

– Ты не понимаешь? – в бессилии уткнулась носом в мощную грудь своего оборотня. Закрыла глаза, наслаждаясь приятным запахом любимого… но все же пересилила себя и задрала вверх голову, чтобы видеть его глаза. Ради своего успокоения поинтересовалась. – И, что мне теперь делать? В трусиках потоп, а в животе бесперебойно порхают бабочки… твои прикосновения, словно пожар…

– Значит… больше ничего не будет! – выслушав мои стенания, вынес неутешительный вердикт. – До полнолуния! – удовлетворенно хмыкнул и оставил целомудренный поцелуй в лоб. Опустил руки с моей талии и снова отступил назад, а затем и вовсе скрылся с моих глаз, оставив меня в гордом одиночестве, в горьком отчаянии осмысливать сказанное.