На волчьих инстинктах

Отказалась разговаривать! Вежливо послала! Ну, а, что я хотел?! После того, что сотворил с бедной девочкой, своей парой, своими собственными руками, нет мне прощения. Тем более, понимал, добиться от нее хоть чего-то будет сродни чуду. Одно разочаровало, она очень плохо шла на контакт. И теперь, мне из кожи придется вывернуться, чтобы хоть мало мальски расположить к себе. Но не учел главного, девчонка сразу намылила лыжи домой. Только есть одна загвоздка, на это я никогда не пойду. Она мне здесь нужна! Мы теперь друг без друга никуда! И хоть она этого пока не понимает, но я все сделаю и сам подведу ее к этому.

Но это показалось мне детским лепетом, по сравнению с моментальным стояком в штанах. Ведь стоило на нее посмотреть, такую красивую, без синяков. Пусть и истощенную, как желание тут же накрывало с головой. Волк внутри бесновался, требуя немедленно пометить свою самку. Взять и показать на что способен. Но прекрасно понимал, это будет слишком для нее. Окутанный умопомрачительным запахом пары, сцепил зубы и, не говоря ни слова, покинул комнату.

Остановился и сразу уткнулся лбом в стену, как полоумный вдыхая и вбирая в себя нежный запах лилии. Было дикое желание вернуться обратно. Даже волк радостно заскулил, виляя хвостом, разделяя мои порывы. Но увы и ах, это было не возможно. Вздохнув, оттолкнулся от стены и под недовольное скуление своего зверя, направился в свой кабинет. Сел в кресло и уставился в одну точку, обдумывая план по завоеванию своей пары.

– Хочешь развеселю?! – дверь распахнулась, ударяясь об стену и на пороге кабинета вырос радостный Тоха, вырывая меня и задумчивости.

– Попробуй, удиви. – хмыкнул и с любопытством уставился на брата.

– Она попросила привести к ней черную собачку. – заржал Тоха, заставляя меня, буквально, скрипеть зубами. Не выдержал напряжения, в раз окутавшее все тело и подскочил с кресла. – Так даже лучше… – подлил масла в огонь братец.

– Отвали! – рыкнул, раздражаясь все больше и вылетел из кабинета. Не зная, куда себя деть, ворвался в гостиную. Окинул нечитаемым взглядом всех присутствующих и нервно взъерошил рукой волосы.

– Зар, случилось чего…? – напрягся Рустам, не сводя с меня обеспокоенного взгляда.

– Да так. – отмахнулся. – Ничего серьезного. – рванул по лестнице на второй этаж, преодолев пролет в два прыжка и наткнулся на довольного Демида, который сверкая голливудской лыбой в тридцать два зуба, неторопливо шел по коридору.

– Зар?! – окликнул счастливый Демид, уступая мне дорогу.

– Отвянь! – фыркнул и, резко тормозя, обернулся. В душе же был рад за друга и бету, который, наконец-то, перешел к активным действиям, а то уже задолбал топтаться в нерешительности на одном месте. Еще бы немного, сам бы закрыл на недельку сладкую парочку в одной из комнат. – Да, друг, попал ты! – нервно хохотнул, хлопая его по плечу. А сам завидовал, желая оказаться на том же месте. Чтобы девчонка смотрела на меня также, с вожделением и любовью.

– Я не против. – радостно оскалился Демид, весь пропахший возбуждением, своим и своей самки, то бишь моей сестренкой.

– Обидишь – порву! – сурово предупредил бету, сжимая кулаки. Пусть все знают, за семью порву, горло перегрызу… даже не посмотрю, что свой…

– Не дождешься! – хищно оскалился тот и не обращая на меня внимания, спокойно отправился вниз, напевая под нос какую-то хрень.

Смотрел ему вслед, поражаясь наглости своего беты. Но , да ладно, ему простительно. По пути решил зайти к сестренке и убедиться, что все хорошо. Постучал, но приглашения войти не дождался. Тогда открыл дверь и застыл в удивлении. Сестренка, в данный момент, напоминала чертенка. Весело смеясь, прыгала на кровати, не замечая никого и ничего вокруг. Дите дитем! Не выдержав, расхохотался, любуясь красавицей-сестрой. Поговорив немного с ней и малость успокоившись, рванул к себе в комнату. Не удосужившись закрыть за собой дверь, второпях скинул с себя одежду. Обращение в волка много времени не заняло, лишь поморщился от хруста костей.

Никого не встретив в коридоре, застыл у заветной двери. В голове вихрем пронесся весь прошедший месяц. Тогда Элину по моему требованию определили в одноместную палату. Первые недели, пока она пребывала в коме, не отходил от нее ни шаг, днюя и ночуя рядом с кроватью на стуле. Лишь заскакивал домой помыться и переодеться. Все дела свалил на друзей, а сам, двадцать четыре на семь, находился палате. Постоянно разговаривал с ней: просил прощения и в красках рисовал наше совместное будущее. Думать о том, что будет, когда она очнется, боялся. Да и плохие мысли гнал прочь, надеясь, разговор между нами все прояснит.

Но по истечении трех недель случилось не предвиденное. Вернувшись в палату после разговора с врачом, замер. Резкий запах лилии, перебивающий нежный аромат Элины, буквально, сбивающий с ног, ударил в нос. От которого захотелось одновременно блевать и бежать искать самку, источавшую дикую первобытную страсть. Догнать и нагнуть. Оттрахать, удовлетворяя свое либидо. Даже волк, словно с цепи сорвался, требуя догнать и подчинить.