На Волге

Потом обвела взглядом широкий разлив реки, чуть тронутый на середине румянцем заката, взглянула на чистое весеннее небо, остановилась взглядом на красневшей точке костра на противоположном берегу и сказала:

- Как странно, что это будет всегда...

Она сощурила при этом глаза и крепко закусила губы,

- Что будет всегда?

- А вот это... - она с блеснувшими на секунду в глазах слезинками широко обвела рукой реку, небо и далекий туманный горизонт лесов.

Оба солдата мерно гребли, направляя лодку вкось против течения, чтобы ее не сносило.

Один из них был рыжий с белыми ресницами и с руками, покрытыми веснушками и белыми волосами. У него было широкое мясистое лицо и широкие плечи. Он чего-то добродушно улыбался, поплевывая на руки, работавшие веслами, досадливо крякал, когда они срывались с уключин и лодка брала неверное направление.

Видно было, что в негм кипят жизненные силы и здоровье.

Он часто оглядывался на девушку и смотрел на ее шарф, котортй ему, очевидно, очень нравился.

Другой, в противоположность первому, был молчалив. Он был худой, черный, и от переносицы через весь лоб шел шрам, который придавал ему суровый и замкнутый вид.

- Зачем вы это сделали, вы - така" яростная большевичка? - спросил офицер у девушки.

- Я не хотела убить: я выстрелила в ногу, чтобы любимый человек мог убежать.

- А попали в голову?

- Промахнулась.

- Довольно удачный промах, - сказал офицер, пристально посмотрев на девушку.

- Как это все-таки нехорошо, что я не написала письма, - проговорила девушка, как бы уклоняясь от разговора.

- Но насколько нам известно, он перебежал фронт и теперь, вероятно, находится в Москве, - сказал офицер, продолжая пристально и испытующе смотреть на девушку.

- Это все равно. Письмо нашло бы его.

- Какой теперь в этом смысл!

- Да, это верно, - сказала девушка, опустив голову, как бы задумавшись. Потом решительно подняла ее и опять с прежним выражением какого-то удивления обвела взглядом горизонт... - Чувствуете ли вы, как пахнет весенней водой, какой живой теплый воздух и как просыпается опять с весной жизнь?

Жизнь... - сказала она, точно по-новому как-то вслушиваясь в это слово, причем ее сцепленные в пальцах руки сжались так сильно, что хрустнули пальцы в суставах.

Офицер потянул носом воздух и, доставая портсигар, оглянулся по сторонам.

- Да, апрель месяц, - проговорил он, - земля отходит.

Тонкое и нервное личико девушки было обращено вперед в сторону узкой песчаной полосы острова, к которой лодка медленно приближалась. Глаза ее горели каким-то особенным блеском, и она часто и жадно переводила их с одного предмета на другой, как бы отмечая каждую подробность пробуждающейся жизни.

- Вон майский жук летит, смотрите! - вырвалось у нее, Она показала пальцем вверх и даже сама засмеялась на неожиданную детскость своего восклицания. - Я в детстве любила их ловить.

Потом с каким-то странным выражением прибавила:

- Какое же это счастье ловить майских жуков!

Офицер, держа в углу рта папиросу, улыбнулся и пытливо посмотрел на девушку.

- А ведь вы, между нами, совсем еще дитя...

- Тут дело не в этом. Когда вы будете в моем положении, тогда вы вспомните и поймете меня.

- А вы таки думаете, что я когда-нибудь буду в вашем положении?..

- Непременно! - сказала девушка, выпрямившись, и какой-то огонь блеснул на секунду в ее глазах.

- И когда же это может случиться? - спросил офицер, тонко улыбнувшись одними губами и как-то вдруг неожиданно хищно прищуриваясь.

- Не больше чем через месяц, если хотите знать!

- Ого!.. Да вы прелюбопытный... зверек, чтобы не сказать больше.

И глаза его уже открыто-нагло посмотрели на девушку, причем он жевал размочаленный конец мундштука папиросы.

Но это продолжалось одну секунду. Затем, как бы пересиливая себя, он прибавил:

- Все-таки я отдаю вам должное: в жизнь свою не видел ничего подобного. Обыкновенно люди мечутся, рвутся... и вообще, нехорошо. Не зс-те-тич-но. А вы - прелесть.

- Как странно - сказала девушка, - для меня сейчас, при очень определенном к вам отношении (офицер иронически поклонился), большое значение имеет то, что вы "отдаете должное" тому, как я держусь. Это помогает держаться, потому что я на один волосок от того, чтобы начать делать то же, что и те, о которых вы говорите.

- Но все-таки это у вас напускное, навинченный героизм?

- Нет, - сказала девушка просто, - я сама не пойму. П бы пе поверила, если бы мне кто-нибудь сказал, что я в таком положении буду так себя держать. Я как-то не могу себе представить... зот мы сейчас плывем, все обыкновенно, как тысячу раз бывало в жизни, когда не думала совсем... капли стекают с весел. Странно подумать, что через час на обратном пути весла будут точно так же опускаться в воду, лодка причалит к берегу, ее спокойно привяжут... Вот это почему-то страшно и непонятно.

Она содрогнулась спиной.

- Ну вот и приехали... - сказал офицер, когда лодка мягко и тупо ткнулась в песок острова, поросшего ивняком.