На волнах оригами

Бейдж подействовал на Нину. Она повертела его в руках, удостоверилась каким-то образом, что он – настоящий и, выругавшись, пошла к бару. Я думала – за алкоголем, чтобы успокоить нервы, но Нинка выпила ледяной воды – целый стакан, залпом – и вытащила из морозилки лед, который зажала в ладонях – чтобы успокоиться.

К тому же она обиделась на меня, зато вместо разъяренного дракона стала Снежной королевой.

– Я опять не вовремя? – шепнул Кирилл. Ситуация его забавляла.

– Есть такое, – кивнула я.

– Кажется, я приношу тебе неприятности, Катя. Прости, – покаялся он вновь, но, не сдержав улыбки, прыснул в кулак. Я покачала головой. Вот чудак. Но даже злиться на него не в силах – он ведь ворвался в номер из добрых побуждений, решил, что мне угрожает опасность.

Спустя несколько минут мы втроем сидели за столиком в гостиной. Я и Кезон – в креслах, а Нинка в халате, с мокрыми волосами единолично развалилась на диване.

– Говорите, – сухо разрешила она. – Даю три минуты и вызываю ментов.

– Это Кирилл. Наш сосед, – начала я спешно. – Мы с ним гуляли вчера. И я случайно выяснила, что он…

– Трансвестит? – перебила меня подруга.

– Музыкант. Один из «Красных Лордов». В женщину он переодевался только потому, что боялся – вдруг фанаты его узнают. Ты же видела, сколько их вчера было у отеля.

– Мне нравится быть мужчиной, – встрял Кирилл. – Но фаны бывают просто бешеные. А Катя мне очень помогла.

– Что он делает тут, а не в президентских апартаментах? – не обращала на него внимания Ниночка.

– Мне нравится жить одному, – пожал плечами Кезон.

– Ему нравится жить одному, – повторила я.

– На сцене ты другой, – все же удостоила его взглядом Нинка.

– Естественно. Я с тоннами грима, – с готовностью подтвердил Кирилл. – Сценические образы – это не шутка.

– Я, конечно, знаю, что фаны нападают на своих кумиров, и кое-кому даже удается их убить, но мне и в страшном сне не могло присниться, что меня попытаются задушить. Причем такая милая особа.

– Ты, обивка для мебели, – хмыкнула Нинка, – я – не твоя фанатка. Запомни своим орехом.

– Вот это девушка, – присвистнул восхищенно Кезон. – Если бы у меня не было девушки.

– У тебя есть девушка? – заинтересовалась Нинка. Про личную жизнь «Лордов» известно было крайне мало.

– Ее зовут Геката, – ляпнула я.

– Чего-о-о? – протянула Журавль, которая явно что-то заподозрила. – Гектор, что ли, твоя девушка?

Кирилл с невинным видом пожал плечами, мол, я тут ни при чем. Нинка скривилась.

А я, глядя на них, вдруг засмеялась. Засмеялась громко, весело, давая волю эмоциям и чувствам, неистерично, но от всей души.

Не знаю, что произошло, но эти двое засмеялись тоже. Видимо, оба поняли глупость ситуации. Кезон даже в ладони захлопал, а Нинка хохотала, как Дед Мороз, только что себя по бокам от переизбытка чувств не била.

Смех давал эмоциональную разрядку.

Первой ржать прекратила Журавль. Она резко замолчала и сухо потребовала, чтобы ей рассказали еще раз все подробно. Говорить пришлось мне. Кирилл изредка что-то добавлял веселым тоном и изредка посматривал на наручные часы – неброские, но, как мне почему-то показалось, очень дорогие.

– Вот оно что, – сказала Снежная королева, выслушав нас. – Опять подцепила музыканта и опять мне ничего не сказала.

– Я собиралась, – возмутилась я.

– Опять подцепила? – заинтересовался Кирилл. – А кого?

– Кого надо, того и подцепила, есть тут один, – ничего не стала говорить ему Нинка, которая тет-а-тет относилась к Кезону не как к любимому музыканту, чьи песни она знала и фальшиво пела, а как к какому-то очередному типу, решившему с ней познакомиться – то есть никак и с долей призрения.

– Жалко, что я не первый. Дамы, я откланиваюсь, – лучезарно улыбнулся Кирилл, в очередной раз глянув на часы.

Он встал и направил стопы в сторону балкона, явно вновь намереваясь перелезть. При этом парень немного хромал – на ту ногу, куда ему заехала Журавль. – Мне пора. Концерт, все дела. Менеджер уже злится. А Гектор не любит задержек.

– Пока, – почти с облегчением сказала я ему.

– Коломенское – в силе, – подмигнул он мне. – Можем погулять втроем. Весело будет.

Он открыл балконную дверь, запуская в номер осенний ветер.

– Не смейся надо мной, – вдруг сказала ему вслед Нинка. Я удивленно на нее глянула.

Кирилл обернулся и пытливо посмотрел на девушку.

– Я, и правда, люблю вашу музыку. Даже если ты – первоклассный клоун, а твой длинноволосый дружок – отвратительный ублюдок.

– Это я ценю, – кивнул Кезон совершенно серьезно и как-то даже изменился – неуловимо, но ощутимо. – Так и должно быть. Спасибо, Нина. Надеюсь, на концерте тебе понравится.

И он ушел. Через балкон. Музыкант из знаменитой на весь свет группы, который оказался моим соотечественником.

– «Корвалолу» мне, – слабым голосом сказала Нинка.

– Нету, – развела я руками.

– Тогда водки, – не растерялась подруга.

– Совсем, что ли? – покрутила я пальцем у виска. И принесла ей еще один стакан ледяной воды, видя, что подруга явно не в себе.

– Я в таком ауте, что даже почти забыла про стервятника, – чуть более окрепшим голосом созналась Журавль и вдруг завопила, схватив меня за руки: