На волнах страсти

Роберт лежал на боку, сбросив на пол одеяло. Его правая рука по-хозяйски покоилась возле ее лона, как бы прикрывая собой находящиеся рядом святыни, одновременно ощущая их приятную близость и доступность. Лицо он уткнул в ее грудь и немного почмокивал губами, как будто продолжая во сне заниматься тем же, чем увлекался почти всю ночь. Она невольно вспомнила, как его язык кружил вокруг ее сосков, рассылая с каждым пройденным кругом волны неги по всему телу. И как потом его губы спускались вниз, проторяя дорожку к тому месту, которое сейчас прикрывала его ладонь. Как его язык осторожно, но уверенно раздвинул створки сексуальной раковины, открывая вход в манящие глубины, заставляя извиваться и гореть все ее тело. Как потом долго сотрясались в экстазе их тела, то взмывая ввысь, то скользя в изнеможении вниз, чтобы попытаться в следующий раз удержаться и взлететь на еще более высокий гребень сексуальной волны.

Впрочем, к изысканным ласкам они обратились не сразу. Вначале их просто опьянила жадность и радость физического обладания, открытия и познания друг друга. Достаточно было самого простого прикосновения к обнаженному телу, чтобы уже чувствовать себя на небесах. Время летело незаметно, и они даже не заметили, как день перешел в вечер, а затем в глубокую ночь. А бешеная, звериная, первобытная страсть, по мере ее утоления и насыщения тел, сменилась более спокойной и изысканной негой неспешного наслаждения сексуальных гурманов. Они смаковали каждый кусочек дарованных им заповедных мест на теле партнера, вкушали плоды смелых исследований новых возможностей друг друга для того, чтобы подарить себе и партнеру в следующий раз еще более изощренные, просто фантастические ласки, блистая мастерством, поражая новыми эротическими открытиями.

Анна немного пошевелилась, пытаясь изменить позу и найти более удобное положение. Эта попытка тут же пробудила чуткие сторожевые инстинкты партнера и вырвала его из объятий Морфея. Не открывая глаз, он уверенно прижал ее бедра плотнее к кровати, как бы блокируя попытку выскользнуть из-под его контроля, и довольным, сытым голосом промурлыкал, одновременно придвигаясь поближе к ней и закидывая тяжелую мускулистую ногу на ее колени, как бы подготавливая дальнейшее погружение в ее глубины.

— Солнышко мое. Куда же ты? Не уходи.

— Я не ухожу. Тебе это показалось. Мне с тобой очень хорошо и удобно.

Роберт что-то невнятно промычал, поскольку за этот короткий промежуток времени его губы уже успели добраться до ее соска и наслаждались им, как самым приятным лакомством.

— Мм, просто великолепно. Настоящий рахат-лукум, — вымолвил он, с трудом оторвавшись от любимого дела. — Какое чудо природы, созданное для наслаждений. Если не считать, конечно, еще одно сокровище, запрятавшееся под шелковистой шерсткой. Я тоже должен его отблагодарить за подаренную радость. Но несколько по-другому. Мой друг уже познакомился с этим родником наслаждений несколько раз, и ему очень понравилось. Он просит еще одну аудиенцию.

Его рука красноречиво продвинулась поглубже между ее ногами, раздвигая их и подготавливая для принятия уже воспылавшего чувствами «друга» весьма впечатляющих размеров, нетерпеливо бьющегося почти у самого входа.

— Роберт, ты меня просто замучил, — не очень убедительно пожаловалась она, удивляясь тому, как быстро просыпается ее чувственность после столь длительного сексуального марафона. Обычно у мужчин и женщин сексуальные биоритмы в течение дня редко совпадают. Такими уж создала их природа. Но рядом с Робертом нарушались все природные законы. Убедительно подтверждались его заявления о том, что они на редкость гармоничная пара, как будто специально созданная друг для друга.

— Потерпи, солнышко. Я знаю, что ты устала. Но ты такая сладкая, что невозможно удержаться. Тебе будет приятно. Я постараюсь.

Последние слова были излишними, поскольку партнер уже начал «стараться» столь активно и быстро, как будто до этого не общался с женщиной больше года. Да и ее организм уже успел рефлекторно переключиться на действительно весьма приятные ощущения, как и было обещано. А через несколько минут эти приятные эмоции переросли в целый шквал ураганных чувств, выводя ее вновь и вновь по спирали на самую высокую орбиту, до полного отключения от окружающего мира, концентрируясь вокруг «огненного столба», раз за разом пронзавшего ее тело, подчиняя себе и сотрясая до самого основания. Боже, какое невыносимое счастье, успела подумать она, прежде чем ее организм уже в который раз начал растворяться в мироздании, достигая обещанной буддистами нирваны.