Читаем На восходе солнца (Сборник) полностью

Прикрывая ладонью глаза, он смотрел вверх, где в мутном просторе плавали черные точки — парящие птеродактили.

6

Лобов оглядел товарищей. Клим стоял у стены, хмурясь и заложив руки за спину, Кронин сидел в своей любимой позе — забившись в самый угол дивана и обхватив длинными руками худые плечи.

— Что скажешь ты, Клим?

— Что можно сказать, когда ясно одно — ничего не ясно! — буркнул штурман.

По губам Лобова скользнула улыбка — в этой реплике был весь Клим. Всякую загадку, которой нельзя было дать исчерпывающего объяснения, он воспринимал как оскорбление. Клим обижался не столько лично за себя, сколько за человечество в целом.

— И что же тебе не ясно, мой друг? — хладнокровно полюбопытствовал Кронин.

— Да все! От начала и до конца. Не ясно, куда могла исчезнуть «Ладога» в такой безобидной обстановке. Не ясно, как безмозглые ящеры могут выполнять сложные операции, которые под силу только разумным. Не ясно, почему с действующими атомными станциями соседствуют древние развалины. А стройка? Какой в ней смысл? Мы обследовали одно из построенных зданий. Оно было абсолютно пустым! Ни оборудования, ни мебели, ни механизмов, только комнаты, начиная от крохотных и кончая обширными залами. Это было здание в чистом виде, почти абстракция.

— Люди тоже делают много странного и бессмысленного, если посмотреть на их деятельность непредубежденными глазами, — вздохнул инженер.

— Например?

— Обязательно подавай тебе примеры. Хм! Вспомни такое чудо, как футбольный стадион. Стоит гигантское сооружение, вмещающее десятки и сотни тысяч человек, и в нем ни души. Пустота, тишина и тайна. Лишь один раз в неделю сходятся толпой люди и начинают неистовствовать. Что бы подумал по этому поводу какой-нибудь разумный андромедянин?

— Он подумал бы, что прошлое, никому не нужное прошлое, еще крепко сидит в нас.

— А музыка? — словно не замечая реплики штурмана, флегматично продолжал Кронин. — Трудно придумать что-нибудь более условное. Все в ней держится на некой договоренности и привычке. Здание по сравнению с музыкой куда более понятная и практичная вещь. Его хоть пощупать можно! А музыку?

— Музыку можно слушать, — улыбнулся Лобов.

— И наслаждаться, если ты не окончательное бревно! — добавил Клим.

— Я понимаю, — серьезно согласился инженер, — музыка — это как юмор. Когда чувство юмора есть, то все понятно само собой, а когда его нет, то уж ничто не поможет. Что тут поделаешь, Клим, если, слушая твои экзерсисы, я готов взять увесистый доисторический топор и расколотить твой инструмент на тысячу кусочков! Но ближе к делу. Скажи мне, Клим, почему ты считаешь, что наслаждаться сочетаниями звуков можно, а постройкой здания нельзя?

— Наслаждаться? Это кому же, брахиозавру?

— Брахиозавру, игуанодонам, птеродактилям — какая разница? Я говорю о принципах. Разве строительство не может превратиться в чистое искусство или своего рода спорт? Так сказать, стройка ради стройки!

Лобов, внимательно слушавший инженера, спросил без улыбки:

— Скажи, ты просто так ораторствуешь или у тебя есть какая-то идея?

Кронин покосился на командира, на штурмана и сказал:

— Есть. Но я боялся показаться нескромным.

— Укрепи душу свою и не бойся, — посоветовал Клим.

— А потом мне хотелось напомнить вам об ограниченности нашего опыта и о бесконечном многообразии Вселенной.

— Ты уже сделал это.

— Ограниченность опыта и многообразие природы и явились тем фундаментом, на котором я построил здание своей гипотезы.

Кажется, мы встретились с остатками некой своеобразной цивилизации, в производстве которой главную роль играли не машины, как у нас, а специально обученные дрессированные животные. По-видимому, трудовые навыки были введены мезойцами непосредственно в генетический код животных и передавались по наследству от поколения к поколению. Эти навыки были закреплены не в коре мозга, она ведь у пресмыкающихся очень примитивна, не в сфере условных рефлексов, а непосредственно в подкорке, в виде безусловных рефлексов — инстинктов.

— Звездные минуты в жизни Алексея Кронина, — иронически пробормотал Клим, хотя слушал инженера с видимым интересом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Акселерандо
Акселерандо

Тридцать лет назад мы жили в мире телефонов с дисками и кнопками, библиотек с бумажными книжками, игр за столами и на свежем воздухе и компьютеров где-то за стенами институтов и конструкторских бюро. Но компьютеры появились у каждого на столе, а потом и в сумке. На телефоне стало возможным посмотреть фильм, игры переместились в виртуальную реальность, и все это связала сеть, в которой можно найти что угодно, а идеи распространяются в тысячу раз быстрее, чем в биопространстве старого мира, и быстро находят тех, кому они нужнее и интереснее всех.Манфред Макс — самый мощный двигатель прогресса на Земле. Он генерирует идеи со скоростью пулемета, он проверяет их на осуществимость, и он знает, как сделать так, чтобы изобретение поскорее нашло того, кто нуждается в нем и воплотит его. Иногда они просто распространяются по миру со скоростью молнии и производят революцию, иногда надо как следует попотеть, чтобы все случилось именно так, а не как-нибудь намного хуже, но результат один и тот же — старанием энтузиастов будущее приближается. Целая армия электронных агентов помогает Манфреду в этом непростом деле. Сначала они — лишь немногим более, чем программы автоматического поиска, но усложняясь и совершенствуясь, они понемногу приобретают черты человеческих мыслей, живущих где-то там, in silico. Девиз Манфреда и ему подобных — «свободу технологиям!», и приходит время, когда электронные мыслительные мощности становятся доступными каждому. Скорость появления новых изобретений и идей начинает неудержимо расти, они приносят все новые дополнения разума и «железа», и петля обратной связи замыкается.Экспонента прогресса превращается в кривую с вертикальной асимптотой. Что ждет нас за ней?

Чарлз Стросс

Научная Фантастика