На восток и обратно, если повезёт... (СИ)

Появился недовольный Матай. Бахар превратился в «нашкодившего подростка», суетливо спрыгнул со стола и вытянулся перед десятником. Зрители как бы незаметно стали расходится. Матай посмотрел сначала на застывшего Вогаза, сокрушенно покачал головой и наставительно произнёс: «У нас не принято повторять указание. Те, кто не слушаются, - в отряде не служат. Не хочу убедиться, что вы с Бахаром вместе только ухудшите мнение об уйгурах-воинах». Потом повернулся к Бахару: «Думай почаще о последствиях. Нельзя строить отношения с людьми на соревновании. Когда-то тебе здорово не повезёт…. Оба! Немедленно из казармы: завтра вас ждёт приятная и длительная пробежка».

*************

дальше будет

…всего в Турфане было четыре дислокации отрядов по сторонам света недалеко от соответствующих укреплённых ворот в город. Пятый отряд, самый престижный и большой, охранял центральное поместье, почти дворец, местной правящей в Турфане семьи тохарских владык. Всей стражей руководил пожилой дядя местного князя. В отряды набирали всё больше уйгуров. Так как их община быстро разрасталась на протяжении последних поколений, то порядок удобнее поддерживать с помощью выходцев из семей новых переселенцев. Тохары были очень терпимы к новым соседям, увеличивалось количество смешанных браков, но властью во всех городах Таримского края они не делились. Уйгурская община честно и строго соблюдала обычаи и порядки тохарского уклада. Серьёзных межнациональных конфликтов почти не было. Но по мелочам стычки вспыхивали регулярно. Таковые пресекались обеими общинами очень жёстко. Большинство обычных нарушителей отправлялись на самые тяжелые работы, например, на очистку и ремонт каналов-кязиров. Особо опасных или казнили, или продавали в рабство. Турфан процветал и расширялся. Сильный обученный гарнизон удерживал многие кочевые племена и банды от нападений.

************

дальше будет

--------------------

Караван двигался обычным порядкам через пустыню к местечку-оазису Аньси, расположенному в нескольких переходах от Дунхуана. Знаменитые «Яшмовые Ворота» обозначали западное начало громадной территории Поднебесной империи и её жёстких порядков. Тут начиналась Великая Китайская стена. И любое недоразумение здесь могло быть расценено как нападение на страну со всеми вытекающими последствиями. Точнее, одним – война!

Первыми слова Бахара, завидевшего знаменитое уже больше сотни лет сооружение Поднебесной, были простыми: «Тю-ю-ю, у нас в Турфане не хуже». У Вогаза от удивления таким унижающим сравнением отвисла челюсть…. Матай просто хмыкнул и покачал головой.

Вокруг величественного сооружения раскинулись стоянки караванов. Пройти любому в Яшмовые Ворота можно было только в течение светового дня. На ночь они наглухо запирались. И, если бы на не успевших вовнутрь людей напали бы разбойники (а такое здесь, по слухам, бывало достаточно часто), то китайская стража ни за что бы ворота не открыла, даже если бы погибали их соотечественники. Таков здесь был порядок. Завёл его первый объединитель Поднебесной, воинственный и безжалостный Цинь Шихуан-ди, которого самого, по местной красочной легенде, не пустили вовнутрь - его большой отряд опоздал к воротам на закате. Император, показывая личным примером, уважение к порядку, переночевал на стоянке с внешней стороны и только с рассветом был пропущен вовнутрь. Пришла мысль, как не «похвалить» собой свой же порядок в назидание другим…? Мудрый правитель. (худ. фильм "Герой" с Джетом Ли в гл. роли)

Судя по большой очереди в обе стороны прохода за Великую Стену, караван, в котором был Вогаз, пройти в ворота не успевал – предстояла ночёвка с внешней стороны. Самар с персидским купцом уже быстро организовывали стоянку, и началась подготовка к ночи. Караванщики успевали пообщаться с «соседями» и даже немного поторговаться. В конце дня оправдались неприятные предчувствия Вогаза – на их стоянке объявилась троица чужих стражников. Согдийцы. Лет тридцати, внешне вели себя миролюбиво, вооружены только клинками. Самый крупный, с большущим животом, явно хлебнувший выпивки, расспрашивал караванщиков и медленно приближался к костру, где хлопотал над ужином Бахар. Матай уже занял позицию в двадцати шагах в стороне и скрестил руки на груди. Позади троицы показался приближающийся Самар, мрачно заинтересованный. Нияз, как бы невзначай, расправил свой бич. Вогаз всё быстро понял, снова «прочувствовал» на себе прощальный взгляд матери Бахара, почтенной Алтун, немедленно отложил своё оружие, кроме клинка, и твёрдо двинулся этим наёмникам наперерез.