На все есть дедлайны!

Евгений Шварц чуть было не погиб, когда кинулся с моста в ледяную воду Дона, однако этим поступком он завоевал женщину, и она стала его женой. Неясно, действительно он был в нее влюблен до сумасшествия или всему виной природное безрассудство, но в Ленинграде Шварц влюбился в другую…

Его первая жена была красавицей-армянкой, чернявой, миниатюрной, энергичной. Разлучница – белокурой холодной красавицей, этакой Брунгильдой. С ней он уже прожил до смерти.

Познакомил их писатель Вениамин Каверин – она была женой его брата. Некоторое время женщина не хотела замечать Шварца, но вскоре сердце «снежной королевы» не выдержало – растаяло. Драматург покорил ее своим искрометным юмором, мудростью и простотой.

Вообще женщины его любили очень, ведь никто так в Петрограде, а потом в Ленинграде, не умел говорить комплименты, поднимать настроение шутками и сочинять забавные серенады.

Они стали встречаться, сначала скрывая свою любовь, но скоро всем стало все ясно. Его хорошая знакомая редактор и писатель Вера Кетлинская вот так вспоминала те времена:

«Однажды летом мы с ним поехали под Лугу в пионерские лагеря. Шварц с огромным успехом выступал перед ребятами, потом запросто болтал с окружившими его мальчишками – это у него получалось так естественно, на равных, как будто он сам мальчишка. А затем начал меня торопить: скорее, скорее, опоздаем на поезд! На станции купил несколько букетов полевых цветов и с этой охапкой сидел в вагоне, поглядывая на часы. В Ленинграде, соскочив с поезда, он бегом увлек меня к трамваю. Жили мы почти рядом. Когда трамвай подходил к Невскому, я напомнила: нам выходить. Шварц было вскочил, рассыпая цветы, и тут в глазах его появилось выражение отчаянной, какой-то собачьей совершенно тоски. Он растерянно повертел головой и опустился на сиденье: «Нет, я поеду дальше, мне на Пески».

Больше он ничего не сказал, но всем своим видом молчаливо признался, что влюблен и тревожно счастлив, но просит об этом молчать…»

Решение Шварц принимал мучительно: ему было очень больно оставлять человека, с которым он прожил много лет – это выглядело предательством. Кроме того, у них к тому времени родилась дочь.

Но долго противиться чувству не получилось, он ушел от жены, а его возлюбленная от мужа, и они поженились.

Достоверно известно, что супруга волшебника из пьесы «Обыкновенное чудо» списана именно с главной женщины в жизни драматурга – Катерины. Многие называют ключевым произведением Шварца пьесу «Дракон», но я считаю – это неверно. В «Обыкновенном чуде» он поднялся выше, ведь там Шварц с присущей ему простотой и искренностью показал неподдельную любовь. Уже тогда любовью называли всякий вздор, а Шварц дал читателям исчерпывающее представление о настоящем значение слова.

Но и надежды драматург нам не оставил! По Шварцу, чтобы познать «обыкновенное чудо»: полюбить другое существо искренне, полно, самозабвенно, – нужно быть немного святым. Не утверждаю, что таких людей в наше время нет совсем, но я лично ни одного такого не знаю. Да и любил ли так Шварц – это еще вопрос: понимать каким должно быть настоящее чувство и уметь так любить – совершенно разные вещи. Как говорят буддисты: «Видеть путь – не значит идти по нему».

Однако я ничего не утверждаю, да и не нужно нам все это выяснять, ведь давно уже нет Шварца-человека, остались только его пьесы.

«Вечерний клуб» (приложение к газете «Вечерняя Москва»).

2008, апрель, № 4 (1656)

Искусство, не требующее рекламы

Каждый копается в своем огороде, а думает, что возделывает общественный сад. Именно так обстоят дела в современном театре. Театральные деятели меньше общаются друг с другом, живут в своем сегменте, и нет основы, которая их объединяет. На многих драматургов нового театра пиарщикам и чиновникам приходится вешать табличку: «Это убедительно! Это искусство!» – ибо без рекламы не поймут. Как прекрасно, когда есть художник, на которого табличку вешать не нужно. Роза пахнет розой, как ни назови. Ведь так?..

О пьесах Юрия Полякова можно писать много. Его ставят на самых известных площадках по всему миру. Поразмышляем о двух пьесах, на мой взгляд, самых лучших из остросоциальных.

У Эдварда Олби есть пьеса «Кто боится Вирджинию Вульф?» Если упростить философскую концепцию произведения, то происходит следующее: духовное столкновение двух людей, принадлежащих к разным типам, – карьериста и разочаровавшегося в жизни пессимиста.