На всякий случай

Впрочем, Рафал тут же сориентировался, что выбор у него, собственно, не очень велик. Как минимум половину посетителей казино составляли темпераментные иностранцы из латиноамериканских стран, смуглые и черноволосые, отличить которых ничего не стоило. Правда, столы с рулетками окружали небольшие толпы, но толпы спокойные. Они не суетились, не бегали, а волновались и переживали на одном месте, так что можно было спокойно все головы рассмотреть столик за столиком. Рафал предположил, что, раз Пурхель только что вошел, он вряд ли сидит, вон, все места заняты, так что должен стоять. Выходит, надо начать со стоящих мужчин.

И сразу увидел его. За одним из столов, пройдя за спинами сидящих, какой-то мужчина наклонился к такому сидящему и что-то ему говорил. Вот так же наклонялся Пурхель, когда садился в свою машину, та же фигура, Рафал не мог ошибиться. На всякий случай постарался рассмотреть его лицо, вернее, профиль. Тогда, у машины, он видел профиль Пурхеля. Похоже, он. Рафал обошел вокруг стола и посмотрел на предполагаемого Пурхеля анфас. Вроде он.

Чтобы окончательно убедиться в этом, Рафал быстро пробежал глазами по лицам остальных посетителей казино. Никто из них не мог быть Пурхелем. Значит, это он. А раз приехал сюда в поисках Вишневского, выходит, сидящий мужчина и есть прокурор Вишневский.

Выявив объект и немного успокоившись, Рафал позволил себе спокойней осмотреться в этом азартном заведении, куда попал первый раз в жизни. Все-таки интересно! В общем-то, именно так он и представлял себе по книгам и фильмам притон азарта: люди толпятся у столов с рулетками, стоит легкий шум голосов, но без крика, вот только крупье говорят почему-то исключительно по-английски, а не по-французски. Впрочем, Рафалу это было без разницы, он все равно не собирался играть, пришел, можно сказать, по делу. Раз по делу, надо им и заняться. И Рафал, обойдя стол кругом, остановился за спиной Пурхеля, в свою очередь стоявшего за спиной Вишневского.

Вишневский сидел только теоретически, на практике же то и дело срывался со стула и горстями швырял на стол жетоны, которых у него была целая куча. Швырнув, на минуту опускался на стул и снова срывался, и снова швырял. Пурхель, похоже, уже давно пытался что-то сказать на ухо прокурору, но у него это никак не получалось. Вишневский был так поглощен игрой, что все остальное для него просто не существовало. Пурхель вышел из себя и уже громко прошипел:

— Ты что, не слышишь, что я тебе говорю? Только поговори, а потом хоть до утра здесь торчи.

— Обязательно сегодня? — отозвался наконец Вишневский, в очередной раз шлепаясь на стул.

Пурхель что-то зашептал в ухо прокурору. До Рафала донеслись лишь слова:

— ... со вчерашнего дня. Могут расколоться. Скорей надо!

— Холера! Опять мимо проскочила! — в ярости выкрикнул Вишневский, срываясь со стула.

Вытащив из внутреннего кармана пиджака бумажник, прокурор швырнул на стол деньги. Рафал на глаз определил — шесть миллионов, не меньше. Вишневский лихорадочно хватал пододвинутые ему жетоны и столбиками расставлял их по разным номерам. Поставив все до последнего, он без сил опустился на стул и не мигая уставился на вертящееся колесо рулетки. Пурхель молча стоял над головой прокурора.

— Тридцать четыре красное, — сказала по-английски женщина-крупье.

Рафал с большим интересом взглянул на квадрат, обозначенный цифрой 34. На нем не было ни одного жетона! Вишневский вздрогнул, как от удара молнии, сорвался со стула и обернулся к Пурхелю. Вид у него был ужасный — лицо бледное, глаза как у сумасшедшего, крупные капли пота скатывались со лба.

Не помня себя, он вцепился в Пурхеля:

— Одолжи десятку!

— Получишь даром! — холодно произнес Пурхель, пытаясь оторвать пальцы прокурора, вцепившиеся в отвороты его пиджака. — Только сначала съездишь и все уладишь.

До Вишневского вроде бы дошло, что ему говорят. Он провел рукой по лбу и уже осмысленно взглянул на Пурхеля. Делая вид, что внимательно всматривается в белый шарик на крутящемся колесе рулетки, Рафал навострил уши и вплотную придвинулся к ним.

— Ладно, черт тебя дери! — проворчал Вишневский. — Едем!

И Пурхель с Вишневским чуть не бегом кинулись к гардеробу. Рафал последовал за ними на некотором расстоянии, но за курткой заходить не стал. Потом специально приедет за ней, а сейчас быстрей в машину! Вот только неизвестно, на какой машине поедут эти двое. Рафал знал, где оставил свой «форд» Пурхель, но не знал, где припаркована машина прокурора. Не может же он раздвоиться: и следить за этими двумя, и мчаться к своей машине.

Первым, кого увидел Рафал, выйдя из двери казино, была Яночка. Она благовоспитанно сидела в кресле, сложив руки на коленях, почти напротив выхода из казино. У ног девочки сидел Хабр. Рафалу достаточно было едва заметно подмигнуть, как девочка уже была рядом с ним.

— Сейчас выйдут Пурхель с Вишневским, — быстрым шепотом сказал он. — Не знаю, куда пойдут. Я — в машину! Узнаешь — быстро ко мне!