На всякий случай

Запретка показалась, когда багровый солнечный мяч едва не укатился под горизонт. Низкая, едва различимая в серых волнах полоска земли. - Дуй на корму, - велел Леон. - Дальше я сам, а ты только покарябаешься. Тут форватер непростой, - объясняюще улыбнулся он Ларе. Яська не стал спорить. Об этих местах ходили всякие разговоры. Ладно ребячьи рассказы, всякие там морские чудовища с огненными глазами, смыкающиеся скалы, птицы с острыми медными перьями и старушечьими головами, но и взрослые нет-нет да обмолвятся. Да тот же батя хотя бы, особенно после пива... Дно здесь жило своей непонятной жизнью, вчерашняя мель сегодня уже могла бесследно исчезнуть, а там, где раньше спокойно проходил баркас, вырастали длинные и острые каменные зубы. Смерч, падающий с неба среди тишины и безветрия, бешеные подводные течения, внезапно появляющиеся и столь же внезапно исчезающие... Говорили, и компас тут порой бесполезен, и часы... Впрочем, окрестности Запретки никого особо и не волновали. Рыба тут ловилась плохо, торговые шхуны к острову всегда приходили с юга, а в эти края и не заглядывали... Никто, кроме дежурных, и не мог проверить на собственной шкуре правдивость слухов. Сегодня, однако, неожиданностей не случилось. Уверенными сильными гребками Леон гнал "Голконду" вперед, прямо к бурым камням. Время от времени, он, правда, замирал, точно прислушиваясь к чему-то, и слегка табанил то одним, то другим веслом. И вскоре киль зашуршал о прибрежный песок. - Приехали, - криво усмехнулся Леон. - Вылазьте. Легко и уверенно Лара перемахнула через борт и мягко спружинила на песке. Правда, юбка ее при этом сильно всколыхнулась, и Яська нехотя отвернулся. Но лишь потому, что рядом стоял брат. - Ну, чего замер?- не замедлил тот проявиться. - Моря, что ли, не видел? Помогай выволакивать! Навалившись, они втроем рванули тяжелый корпус "Голконды". Вновь мягко затрещал о днище песок. Леон, размотав крепкий, толщиной в большой палец канат, обвязал его вокруг здоровенного валуна. Теперь лодку могло утянуть разве что внезапным штормом. - Ну... Пойдемте, - выдохнул он негромко и даже, как показалось Яське, слегка растерянно. Сейчас! Сейчас откроются все тайны! В животе стало вдруг холодно, и сразу захотелось двух совершенно разных вещей. Домой - и по-маленькому. Но делать нечего, сам вляпался в это дело, задний ход не дашь... И Яська молча зашагал вслед за Леоном и Ларой. ...Идти пришлось довольно долго. Раньше он полагал, что Запретка - это маленький островок, клякса суши в бескрайних водах. Все оказалось иначе. Места действительно были странные. Во-первых, ни одного деревца, да что там деревца - ни кустика, ни даже клочка травы! В поселке-то все утопало в зелени, далеко, на многие стадии, тянулись сады, огороды, пашня, темнели на горизонте леса. А тут - как на Луне. Вывороченные камни, огромные черные валуны и россыпью кремнистая мелочь, в таких только дырочку вертеть да на шею вешать. Вздыбившаяся, в трещинах, земля. Глубокие, необъятных размеров ямы. Даже дна не видно. Там, наверное, плещется черная, маслянистая вода. Если еще не высохла в этакую-то жару. Широкие, по пояс глубиной рвы, под странными углами пересекающие друг друга. А вдали, у горизонта - невысокие, приземистые скалы. - Здесь что, землетрясение было? - шепотом спросил Яська. - Как по телеку показывали, в Аппенинах? - Заткнись, - коротко, почти не двигая губами, отозвался Леон. Яська подумал, стоит ли обижаться, и решил, что не стоит. Обиду можно попридержать в запасе. А сейчас он вертел головой, таращил глаза на мрачные, ни на что не похожие окрестности. Ощущение тайны росло в нем, внезапными мурашками проскальзывало по коже, и чем дальше, тем яснее он чуял: ничего веселого в этой тайне не будет. Он оглянулся. Солнце уже целиком утонуло под горизонтом, но дымно-красное зарево раскинулось на полнеба, длинными багровыми пальцами дотягиваясь чуть ли не до зенита. Легкие, едва различимые пятнышки облаков окаймляли юго-запад, и это не обещало ничего хорошего, в таких делах на острове разбирались даже младенцы. Было еще довольно светло, но удлинились и заострились похожие на чьи-то черные языки тени, воздух, все еще теплый, сделался невероятно прозрачным и тонким, все стало четким как на картинке в школьном учебнике. А еще давила тишина. Молчали чайки, молчало небо, а привычный рокот моря уже и не замечался. Только скрип шагов по мертвой каменистой земле. Яська, понятное дело, шлепал босиком, но у Лары были башмаки, а у Леона невысокие кожаные сапожки, он одевал их нечастно - берёг. А через плечо у него болталась маленькая, из плотного брезента сумочка. Что там внутри, Яська не знал. Прошлой зимой он чуть было не проник в тайну брезентовой сумки, но кончилось это нехорошо. А брат с тех пор запирал ее в шкафу. - Стоп, - внезапно махнул рукой Леон. - Мы пришли. Они остановились возле приземистого бетонного куба, раза в полтора выше Леона. Казалось, он появился из ничего - еще секунду назад Яська его не видел. Камни и овраги, овраги и камни - и вдруг это. Бугристая серовато-желтая поверхность в подтеках птичьего помета, стены стоят не совсем ровно, они слегка расширяются к земле и точно вплавлены в нее, наверху едва заметный уклон, наверное, чтобы стекала вода. Никаких окон, лишь узкая железная дверца. Яська бы еще прошел нормально, а вот Ларе и тем более Леону пришлось бы сгибаться. Или идти на корточках. Яська представил ковыляющего на корточках Леона и хихикнул. Мысленно. Любые звуки сейчас и впрямь казались лишними. - Ребята, - разбил хрупкое молчание Леон, - вы действительно хотите это видеть? Ладно я, долг и все такое, но вам-то зачем? Может, подождете меня тут, перекурите... - Я не курю! - подумав, заявил Яська. - Да? - прищурившись, оглядел его с ног до головы Леон. - Интересно, кого это весной за ухо привел учитель Евмен? За кого он бате плешь проел, а? Яська понуро опустил глаза и принялся разглядывать свои ноги. Загорелые, просоленые, с подсохшими царапинами. - Я же только один раз... только попробовал... Это же не считается... А с тех пор я больше никогда... - Какой воспитанный ребенок! - усмехнулся Леон. - Всегда бы так. В общем, ребята, смотрите сами. Я вас предупредил. - Лео, уж наверное, я не затем с тобой напросилась, чтобы сейчас стенку подпирать, - решительно заявила Лара. - Согласись, для поцелуев обстановка не самая удачная, - она метнула короткий озорной взгляд в сторону Яськи. Непонятно было, что она назвала обстановкой - безжизненные каменные россыпи или босоногого растрепанного свидетеля. - За это не беспокойся, - ласково произнес Леон и показал Яське увесистый кулак. - Он временами бывает очень сообразительным мальчиком. - Ничего ты не понимаешь, чудо, - вздохнула Лара. - В общем, не тяни время, пошли. Сам ведь говорил: раньше встанешь - раньше выйдешь. Леон пожал плечами и принялся копаться в своей сумке. Наконец он извлек оттуда большой, не менее двух ладоней длиной ключ с затейливой бородкой и подошел к дверце. Вздохнул и сорвал с замка нашлепку из бурого, похожего на шоколад сургуча. - Вот так, - кивнул он. - Еще и опечатываем. На всякий случай. У нас у каждого есть своя печать. Ключ с тоскливым скрежетом провернулся в замке. Леон осторожно потянул на себя дверцу, и секунду спустя оттуда выплеснулась волна затхлого воздуха. - Ладно, пошли! - велел он. - Не отставайте, и аккуратнее, там лестница крутая. И ничего руками не трогать! К кому относилась последняя фраза, было очень даже понятно.