На высочайших вершинах Советского Союза

Высота нашего лагеря около 4500 метров. Ночью температура минус 5°.

Днем слышал шум самолета.

20 августа. Подъем в шесть часов. Выход на разведку — в семь. Вышли две связки. Иванов не пошел. У него болит спина: излишне натрудился, помогая носильщикам.

За полтора часа достигли скалистой развилки двух ледников. Обошли левой стороной ледника. Трещин немного и как правило небольшие. Я решил подниматься на правый ледник по левому склону. Вначале идем по крутому снежнику. Снежник перешел в крутой ледяной склон. Рублю ступени. Идем на крючьях. Мне жарко, а остальные; особенно Ануфриков, мерзнут.

От сбросов группа Багрова пошла вниз, траверсируя ледник. Мы же полезли по крутым сбросам вверх. На снежном склоне Саша Сидоренко долго мучает киносъемками. Наконец в третьем часу все собрались на леднике.

Жара страшная. Всех разморило и нет желания сниматься. Все же сняли подъем и глиссаж. Лишь в шесть вечера приступили к спуску.

Багров повел по ледопаду. Начали встречаться опасные и головоломные места. Движемся среди огромных провалов и нагромождений льда. Саша уже не снимает: испортился аппарат. Сейчас это к лучшему, иначе мы, вероятно, заночевали бы на леднике. Но вот ледопад позади. Кошки, крючья, мету оставляем на камнях морены.

Багров устремился вниз по новому пути, по промоине ледникового ручья. Я был против этого пути; вначале–то он хорош, но при выходе из лощины я подозревал скрытые трещины. Мои подозрения оправдались. Начались скрытые трещины. Против собственного желания пришлось обследовать одну из них: внезапно я провалился. Сильный рывок — и я повис на веревке, метров на восемь ниже поверхности ледника. Убедившись, что веревка выдержала, огляделся: трещина бездонная, стены совершенно отвесные из гладкого льда.

Начал привязывать к основной веревке петлю, на которую и встал ногой. Укрепившись, дал сигнал товарищам спустить вторую веревку с петлей. Надел ее на другую ногу и по команде: «грудь!», «нога!» начал подниматься вверх. Веревку заело краями трещины. Пришлось не считаться с падающими на меня глыбами — сбивать лед.

Мое появление на свет божий встретил дружный хохот. После пережитого напряжения бодрящий смех продолжался и во время переползания через эту трещину Миши Ануфрикова и Саши Сидоренко.

После этого случая Багров уже не проявлял инициативы при выборе пути. По моему указанию сделали обход к левому склону и по знакомой дороге уже в сумерках вернулись к лагерю. О нас уже начали беспокоиться.

Подкрепились ужином, заботливо приготовленным Ивановым, и крепко заснули.

21 августа. Погода впервые облачная. День сборов к штурму вершины. Совещание. Август Андреевич и я делаем сообщение о восхождении. Целый доклад из истории освоения Памира сделал Тимашев.

Идут одиннадцать человек. Много, но основания для отвода нет. Август Андреевич, Зенякин и Попогребский остаются.

Распределили питание на шесть дней (с возможностью растянуть).

22 августа. Спал мало: обдумывал восхождение. Встал в пять утра. Все небо в облаках. Показания альтиметра Ануфрикова поднялось на 80 метров. Посовещались и решили отложите выход на сутки.

День посвятили киносъемке, и к четырем часам выбрались на гребень. Увы! Оказалось, что пика Коммунизма отсюда не видно. Зато открылись изумительные панорамы на ледник Гандо и огромные верхние фирновые поля.

Времени уже много. Засняли не правую эффектную вершину, а левую. Перевал 4880 м назвали именем Летавета. Вершину 4980 м — вершиной Кинохроники.

Спуск закончили глиссированием. В лагерь вернулись в темноте.

23 августа. Теплое прощание с остающимися. Условились о световой сигнализации (обрывками кинопленки).

В 7.30 выходим на штурм.

За полтора часа прошли ледник по наилучшему, хотя и длинному пути. К десяти часам начали подъем по ледопаду.

Потрудились на сложных ледяных стенках. Зато фото и киноматериал получился хороший. В 12.30 на леднике. Опять жара. Бесплодные поиски воды.

Сложный путь по ледяному склону с рубкой ступеней и страховкой на крючьях. Багров удачно нашел косую трещину, по которой мы и вышли к пяти часам на снежную подушку.

При рубке ступеней я потерял целлулоид от часов. Обидно. Часы мои, пожалуй, самые точные из всех, имеющихся в нашем распоряжении.

Чудесный вечер. Киносъемка бивуака. Я делаю зарисовки вершин.

Высота 5300 метров. Ночью — 12°, утром — 7°.

24 августа. Утро облачное и солнце долго не показывается.

Начинаем подъем. Склон вскоре стал крут, но мы используем трещины, проталины и крутизна чувствуется меньше.

Вышли на необычайно ровную ледяную площадку, похожую на каток. Обнаружили воду. Напились и наполнили фляги.

К скалам подошли к четырем часам. Вначале легкий подъем по скалам. Осыпь перемежается с сильно разрушенными ступенчатыми скалами. Но дальше — крутой взлет скал. Требуются тщательные поиски пути. Я лезу вперед и намечаю путь по карнизам.

Уже около шести часов. Погода портится. Сплошные темные тучи закрыли весь северо–запад. Решили здесь организовать бивуак, благо много плитчатки.

Высота 5800 метров. Сильный ветер. Вершины закрыты тучами.