На высотах мужества

Вскоре генерал Чудесов выписался из госпиталя. Перед отъездом на фронт он сказал Голубову:

- Возьмите, Анатолий Емельянович, мои костыли: они мне больше не нужны. Поправляйтесь и - в полк. Воевать нам нужно!

Со временем Голубов стал ходить с костылями. Каждый день он стоял у окна и смотрел в небо. В светлые дни [191] оно отсвечивало удивительной синевой, и ему так хотелось подняться ввысь, ощутить радость полета. В хмурые дни на душе почему-то становилось мрачнее: «Погодка-то нелетная». И тут он ловил себя на мысли: сможет ли летать вообще? Каково будет заключение врачей?

Последний полет вспоминался до мельчайших подробностей. Все запечатлелось в его памяти до того самого момента, когда взорвались бензобаки и его сбросило с крыла. Обо всем остальном он узнавал от навещавших его однополчан.

Долгими бессонными ночами Голубов старался не думать о том, что будет после госпиталя. Нередко ему вспоминалось тяжелое полуголодное детство. Разруха после гражданской войны. В то время ради куска хлеба он все лето пас коров богатеев. Зимой батрачил. Когда подрос, стал рабочим завода «Охра». Днем работал, вечером учился. Вступил в комсомол. В 1925 году уехал в Донбасс добывать «черное золото». Трудился на руднике «Октябрьская революция» коногоном, затем стал забойщиком. Закончил горный техникум.

Пришла пора службы в армии. Анатолия направили в артиллерийский полк знаменитой Чапаевской дивизии. Его зачислили в полковую школу - учиться на младшего командира. На показательных стрельбах в 1931 году Голубов удивил всех: шестью снарядами поразил шесть двигавшихся мишеней. Присутствовавший на стрельбах командующий войсками военного округа И. Э. Якир наградил молодого артиллериста именным серебряным портсигаром.

А. Е. Голубова приняли в члены Коммунистической партии. Казалось, артиллерия станет его судьбой. Но Родина бросила клич: «Комсомолец - на самолет! Дадим стране 100 тысяч летчиков!» И Анатолий Голубов поступил в авиашколу. С той поры и связал он жизнь с авиацией. Был инструктором в Борисоглебской авиашколе, командиром звена, отряда. Заочно учился в Военной академии командно-штурманского состава ВВС. В 1940 году он перешел на очное отделение.

21 июня 1941 года состоялся выпускной вечер. Веселились всю ночь. Ранним утром 22 июня в академии объявили тревогу. Началась Великая Отечественная война…

Находясь в госпитале, Голубов внимательно слушал по радио сообщения Совинформбюро. Вести приходили отрадные, и это действовало на раны как бальзам. Силы прибывали с каждым днем. [192]

Из госпиталя Анатолия Емельяновича направили в подмосковный санаторий, и там к нему пришла уверенность: «Буду летать!» У врачей, однако, мнение на этот счет оказалось противоположным. Он не стал ждать их заключения. Оформил документы, уехал в Москву. Оттуда на попутном самолете прибыл в полк.

Встреча была сердечной. У трапа самолета стояли Сибирин, Федоров, Нестеров, командиры эскадрилий, летчики. Я подошел к командиру полка с докладом. А он, счастливо улыбаясь, раскинул руки и начал поочередно нас обнимать.

На другой день подполковник А. Е. Голубов был уже на стоянке самолетов и с помощью инженера А. З. Нестерова изучал истребитель Як-3. Дня через три он отозвал меня в сторону от КП, сказал:

- Хочу на По-два по кругу с кем-нибудь слетать.

Скажите оперативному дежурному, чтобы на КП дивизии не докладывал.

Через три-четыре дня он уже летал на двухместном учебно-тренировочном истребителе. А 6 октября при перебазировании полка самостоятельно вел Як-3 на новый аэродром.

Так отважный командир гвардейцев снова вернулся в строй, сел в кабину новейшего истребителя.

27 августа связанная с освоением нового истребителя передышка для нас закончилась, и мы перелетели поближе к фронту, на аэродром Меречь. Неподалеку от нас располагалась «Нормандия».

Перед нами была Восточная Пруссия - осиное гнездо германского милитаризма, где готовились нацистские офицерские кадры, где зарождались, вынашивались и откуда осуществлялись разбойничьи планы порабощения других народов. Здесь же находилась «вольфшанце» («волчья яма») со Ставкой Гитлера.

Не было у нас бойца, командира и политработника, который все эти годы не мечтал бы о том часе, когда война будет перенесена на вражескую территорию. И вот этот долгожданный час настал - земля, породившая страшную войну, была перед нашими воинами.

Прибыв на прифронтовой аэродром, наши летчики горели желанием поскорее испытать наши новые Як-3 в воздушных боях. Однако в сентябре авиация гитлеровцев на гумбинненском и гольдапском направлениях активности не проявляла, и нам пришлось выполнять в основном задачи по ведению «свободной охоты» и воздушной разведке. [193] Гвардейцы соскучились по небу, летали охотно. Нередко они наносили удары по эшелонам, колонная машин и другой технике врага.