На взлет идут штрафные батальоны. Со Второй Мировой – на Первую Галактическую

– Кстати, что примечательно – у руководителей и всяких прочих лаборантов этого «движения за спасение человечества» никаких психоблоков нет и в помине в отличие от рядовых исполнителей или там охранников. Видать, даже теоретически не предполагали, что их кто-то может за яйца ухватить. Полная, мля, безнаказанность! Они ведь, твари, на допросах даже не пытались запираться или врать, что спрашивал, то и отвечали. Еще и с полной убежденностью в собственной правоте. Аж глазки блестели. Мол, «мы осознали, что человечество пошло не туда, и теперь изыскиваем возможности исправить ситуацию». Вырастить новое человечество! Понимаешь?! Спасатели человеческой расы нашлись! И ведь, по их-то логике, и фашисты тогда тоже вовсе не зверствовали, а просто «изыскивали возможности». Нелюди они, Виталь, все больше в этом убеждаюсь, чистенькие такие, умненькие нелюди. Бакалавры с магистрами и прочими докторами наук, ага… Не звери даже, а именно нелюди! Самое страшное – их же не в репродуктивных центрах вырастили, их же матери рожали… нормально рожали, как всех нас… Хотя и у наших эсэсманов тоже свои мамки имелись…

Особист замолчал, переводя дыхание и успокаиваясь, затем продолжил:

– В общем-то, ничего особо нового и сенсационного сверх того, что мы уже и так знали, я не нарыл, так детали да подробности. Вот только от этих подробностей хочется сначала всех их перебить, всех до единого, а потом самому застрелиться. Знаешь, как ни странно, но для нас сейчас главное – всё подробненько запротоколировать. И про эксперименты, и про «лабораторный материал», и про холодильники… С именами, датами, голофото и видео. А потом устроить показательный процесс… на весь мир, на все колонии, на всю, мать ее, галактику!

О том, что один смертный приговор он все же вынес и собственноручно исполнил, Сергей решил пока товарищу не говорить.

Да и знал о том один лишь отец Евгений…

– Серег, думаешь, это кого-то тронет по-настоящему? Потомков наших я имею в виду?

– Должно тронуть, Виталь. Так тронуть, чтобы они снова ЛЮДЬМИ стали. А иначе зачем тогда все это? Вся эта наша война иначе зачем? Зачем всё, если не станет будущего?.. Они ведь сейчас не просто в тепле да сытости погрязли, они живут в постоянном настоящем, понимаешь, комбат? У них уже давно ни прошлого нет, ни будущего. Одно настоящее. Вязкое и приторное такое, как кисель. Каждый день одно и то же. И войну мы можем выиграть, только если вытащим их оттуда, из этого настоящего…

– Разошелся ты сегодня, Серег…

– А ты б не разошелся? Детишек этих, пацана с девкой, что Дзахоев с товарищами освободил, видел? Камеры эти, где людей как скот по много дней держали, видел? Мужиков отдельно, баб отдельно? Холодильники с «мясом» тоже видел? А ведь у них еще и другие эксперименты проводились, много всяких экспериментов. Они ведь, суки, даже на нас виды имели – Маурья-то, оказывается, без их ведома батальон сюда выдернул, представляешь? Инициативу, понимаешь ли, проявил…

– Да ну? Серьезно? Ты ж вроде его еще на Земле подозревал?

– Подозревал, да. Ошибся, всякое бывает. Нет, как человек-то он при любом раскладе полное дерьмо, но вот с фашистами этими никак не повязан. И даже больше – представь себе, но в некоторых случаях им было необходимо его разрешение.

– И давал? Разрешение, в смысле?

– Конечно, они ж его во все подробностине посвящали, а в науке он смыслит, примерно как мы с тобой. Как организатор он вроде ничего, но звезд с неба не хватает. «Манагер», одним словом, – улыбнулся, припомнив понравившееся словечко, Сергей. – Хотя поговорить с ним по душам все равно придется, никуда ему не деться. Эх, ладно. Нервы после этих допросов совсем сдали, скоро на своих кидаться начну… Короче, где вся их верхушка окопалась, мы теперь знаем, так что можно и домой лететь. На планете, думаю, оставим следственную группу, надежные ребята у меня есть, пару дивизий добровольцев – ну и из наших нужно мужиков пограмотней выбрать, чтобы потомки тут чего не учудили.

– А другие планеты?

– Так в том-то и дело, что после вторжений наши «друзья» отзывали своих зверушек, оставляя лишь нечто вроде небольшого мобильного отряда. Да и нет у них никаких «несметных миллионов» крокодилов – это у страха глаза велики. Планеты захватывались поочередно, редко когда по две-три разом, но в разных секторах, чтобы создать видимость массированного инопланетного вторжения. А потом, когда они убедились, что толку почти ноль и колонисты не шибко-то собираются браться за оружие, эксперимент «Вторжение» и вовсе начали потихоньку сворачивать. Зато перешли к психологическим экспериментам над группами захваченных людей.

– Погоди, – комбат казался искренне удивленным. – А атака на Вятку? Это-то зачем?