На взлёт! (СИ)

Дик Бенц оценил предутренний ветер, прикинул, каков он внизу, над самым озером. И обернулся к застывшему в ожидании юнге:

– Боцману: убрать стаксель и кливер. На одном корпусе дойдем до озера.

– Да, капитан!

Юнга сбежал по ступенькам с мостика и умчался, гулко стуча босыми пятками по палубе, посыпанной песком. Бенц вскользь подумал, что сейчас этот песок мокрый, как после ливня. И тут же забыл об этом. Все мысли – о посадке.

Скала с двумя дубами на вершине – та ли, что нужна Бенцу? А если это не она? Бенц посадит шхуну, подгонит к скале-самозванке – и останется там торчать, как муха на блюдечке, на радость принцу Джиакомо. Если, конечно, «Миранду» выслеживает именно этот поганец.

Рассвело уже настолько, что Дик и без Филина видел вокруг озера зубчатую корону из деревьев и скал. Ну какую еще из них можно назвать двурогой?

Филин, исправно сообщая в трубку расстояние до воды, предупредил, что по курсу вершины елей. Бенц не встревожился. Массивные стволы смогли бы повредить корабль, но по вершинам шхуна пройдет, как сапог по ромашкам.

Мгла еще не совсем рассеялась, она уходила под кроны деревьев, и вместе с нею шла прятаться шхуна с убранными парусами.

Дик отогнал тревогу и слился воедино со своим судном. Он чувствовал, понимал, куда именно ветер несет снижающуюся «Миранду». Не дотянет до озера? Капитан чуть переложил руля, подставил корпус под другим углом к ветру – и движение ускорилось.

Лишь бы измученные лескаты выдержали такой темп снижения, лишь бы не обрушили шхуну на деревья... Тут уж от Бенца ничего не зависело, тут уж старается Отец, уговаривает Простака и Лапушку...

Вот хлестнули по днищу ветви, вот распахнутые крылья срезали вершины елей...

Капитан обернулся, нашел взглядом юнгу:

– Боцману: как только коснемся воды – немедля, сразу крылья сложить.

– Да, капитан.

И вот он, миг посадки, когда вода целует днище шхуны...

Дик нашел глазами скалу с двумя дубами. Снизу, с воды, она уже не казалась двурогой. Деревья как деревья. Подножье скалы заросло ивняком, и никаких намеков на пещеру. А ветер окреп, гнал шхуну прямо на скалу-обманщицу.

Экипаж бойко сложил крылья, не тратя время на то, чтобы убрать страховочные сетки. Правильно, не до них сейчас.

Берег приближался, а ветер все крепчал, и шхуна, набравшая ход еще в воздухе, резво шла прямо на скалу.

Бенц не слышал, о чем сейчас тревожно переговариваются леташи, но знал каждое слово: рехнулся капитан, разгрохает «Миранду», отвернуть же надо, отвернуть!..

На миг рука Дика дрогнула на штурвале. Отвернуть?

Тут до Бенца долетел отголосок того, что испытывали лескаты. Тварюшки расслабились, почувствовали радость и облегчение. И чувство это поддержало капитана, укрепило уверенность, придало силы.

Бенц торжествующе улыбнулся, когда бушприт «Миранды» с треском врезался в сплетение ивовых ветвей – и прошил его насквозь.

– За топоры, парни! – приказал торжествующий капитан, сбегая на палубу. – Видите, застряла наша красавица! Расчистить ей путь, втащить шхуну на тросах в пещеру!

На палубу вышла заспанная Лита:

– Мы уже приземлились?.. Ой, где мы?

Бенц обернулся к девушке:

– А вы с юнгой – бегом в трюм, волоките маскировочную сеть! Да быстрее, пока погоня не нагрянула!

4

Может, ты и пойдешь на медведя,

Да боишься в тайге комара.

(Л. Ошанин )

– А я говорю: они удрали! И виноваты в этом вы, капитан диль Кароччи!

– Но, ваше высочество...

– Вы же обстреляли эту мерзкую шхуну! Где обломки? Я хочу видеть обломки и трупы! Я для этого прикажу совершить посадку!

Сеор Агостино стиснул зубы и молча проклял день, когда он получил это завидное назначение – капитаном на личный корабль принца Джиакомо. Вот и стой теперь дурак дураком у двери на капитанскую галерею. А по галерее расхаживает избалованная тварь и воображает себя командующим небоходными силами.

Кстати, именно командующим небоходными силами Иллии этот недоумок и станет – как только уйдет в отставку старый адмирал диль Агуирре...

Капитан пересилил себя и сказал мягко:

– Ваше высочество, если шхуна разбилась над лесом, мы не найдем обломков. Здесь непролазная чаща. Есть только три места, пригодные для посадки: Русалочье озеро, излучина реки Плотогонной – это севернее – и Хлебная Краюха: это земли, расчищенные под пашню, владение графа диль Роцци.

– Это слишком далеко, чтобы оттуда вести поиски! – возмутился принц, опустив подзорную трубу.

«Он собирается вести поиски в этих дебрях? Силами моей команды?» – взвыл про себя капитан.

– Начнем от Русалочьего озера, – увлекся своей идеей Джиакомо. – Совершим посадку на воду и начнем прочесывать окрестности. Я сам возглавлю поиски. С нами боевой маг... сеор Винсенте, где вы?

– Я здесь, ваше высочество, – отозвался сеор Винсенте диль Кароччи, входя на галерею. Проходя мимо капитана, обернулся и весело подмигнул: мол, не бойся, выручу!

У капитана отлегло от сердца: Винсенте с детства был хитрецом. Что-нибудь да придумает.

А сеор Винсенте заговорил учтиво и приветливо: