На задворках галактики. Над миром

Что плохого в том, что крыска счастлива. Да ничего в общем, кроме того, что она забывала обо всем на свете и только и делала, что нажимала на кнопку. В итоге крыса погибала от голода и истощения. Так и у людей, развивалась апатия, снижение интереса к жизни, стремление вернуться свой прекрасный и красочный сон. Как следствие, он мог постоянно существовать под этим наркотиком, но только в медицинской капсуле с системой поддержки жизнеобеспечения, вплоть до стимуляции дыхательного центра. На само деле страшный препарат, но самым страшным было его действие на людей с псионическим даром. Сны у таких людей были более яркими, получаемое удовольствие более острым. В результате привыкание было тем быстрее, чем выше дар у разумного. Препарат разрушал личность без возможности к сопротивлению.

Первым порывом было выжечь эту гадость и забыть навсегда. Теперь мне было очень трудно самому не попробовать этот препарат, это как всеми силами стараться не думать о белой обезьяне. Несмотря на опасность нового наркотика, я не стал от него отказываться. И все по той же причине, почему не уничтожил торпеды с нано-вормами. Я не привык разбрасываться ресурсами, даже такими странными. Первый вариант использования — допрос врага, если он будет сильно упорствовать, так как препарат разрушает личность и волю, но при этом никак не влияет на память, а второй вариант, использовать его для уничтожения своего врага. Что бы заслужить подобную месть, надо дико постараться, но все может быть! Не правда ли?

На следующий день после получения результатов исследований с использованием одной моей силы началась заготовка ценного сырья. Надо ли говорить, что каждый запечатанный контейнер, обрабатывался из огнемета, чтобы ни одна спора не выбралась наружу. Но потом, в ходе дальнейших исследований выяснилось, что как сама плесе что как сама плесень, так и ее споры почти моментально погибают при дневном свете. Всего далось добыть несколько тонн ценного сырья, из которого мои умельцы обязались приготовить около килограмма чистого вещества. Еще один, небольшой, контейнер с чистыми спорами черной плесени также ушел в мое тайное хранилище, а потом я полез ниже.

Каково же было мое изумление, когда выяснилось, что черная субстанция занимает все пространство вплоть до седьмого подземного уровня. А потом… потом кончилась шахта. Как выяснилось, эту черную плесень сдерживал та самая белая, ментально активная плесень. Это и было примером конкуренции разных видов. Но при этом ментальные паразиты исправно заманивали местную живность в течение двадцати тысяч лет. Так вот выяснилось, что ниже седьмого уровня, все уровни и лифтовые шахты были завалены отходами жизнедеятельности этой самой плесени. Или, как я назвал эту субстанции — торфом. Недолго думая, я контейнер этих отходов также отправил на исследование. Но исследование, исследованием, а делать что-то надо! Не ожидал, что столь высокотехнологичный скафандр окажется всего лишь одеждой ассенизатора, в которой мне придется выкапывать тоннель в отходах жизнедеятельности инопланетной плесени.

К сожалению, пробраться на склады, не представлялось возможным, если, конечно, я не собирался переквалифицироваться в шахтеры на следующие двадцать лет. А к моему большому счастью, оказалось, что надо прокопать «всего лишь» ствол лифтовой шахты. Но и этим я заниматься не стал, ограничившись тем, что выжег огнеметами возможную заразу и запечатал вход на зараженные плесенью уровни пластобетоном. Далее работу продолжили универсальные ремонтные дроиды, перепрограммировать их программу по расчистке завалов на копание тоннеля, труда не составило вообще. Сделав свое дело, я вернулся к активному изучению информационных баз по инженерным специальностям. И занимался я этим, с периодическим посещением своих женщин и заветной рыбацкой хижины, две счастливые декады. Но в се когда-то заканчивается, вот и мое время пришло:

— Господин, господин! — я открыл глаза и увидел полуобнаженную, атлетически сложенную девушку с гвардейской татуировкой золотого крысо-волка на плече.

— Чего тебе, Мати? — с трудом припомнив имя скрашивающей мне эту ночь гвардейки, сварливо спросил я.

— Там Нур Мас пришел! — доложила девушка, хотя ее попытка козырнуть, придерживая на объемистой груди постоянно расползающуюся простыню, выглядела забавно.

— Кто такой, почему не знаю? — проворчал я, все де почти десять дней без сна, пусть ив медицинской капсуле, а потом целая ночь постельного многоборья, укатают даже такого как я.

— Ну как, это же ваш руководитель исследовательской группы, по тому проекту, который в подземелье! — очень мило возмущалась красотка.

— Понял, зови! Только подай одежду, и это, сама оденься! Пусть подходит в кабинет!

— Слушаюсь, господин! — сбросив простыню, и кокетливо покачивая крутыми обнаженными бедрами, Мати двинулась в сторону гардеробной комнаты.