На задворках Солнечной системы

Если не слишком придираться, отличий было не так уж и много. Теснее, примитивнее – и, пожалуй, все. Он даже ощутил некоторую иррациональную гордость за то, что его корабль совершеннее. Иррациональную потому, что все же он был разведчиком в стане врага и пользовался вражеской же техникой. Но все равно, приятно.

Откровенно говоря, он надеялся, что проблем не возникнет, но, по закону всемирного свинства, нашли выживших, причем сразу двоих. Как они уцелели? А пес их знает. В том месиве и крысе не уцелеть, а этих только покалечило слегка.

По уму, следовало бы их добить. Но вот этого-то как раз сделать и не получилось. Вернее, ничего сложного в этом не было. Теоретически. Незаметно повредить скафандр, к примеру. Или перекрыть кислородный вентиль. Все так, но рядом постоянно находились еще трое, и они могли заметить. Олухами же их никто бы не назвал. Во всяком случае, одного из них – мужик явно тертый. Да и второй, наверное, кое на что способен, поэтому не стоило рисковать.

Хорошо еще, один окочурился в модуле. Все же русские сделали ошибку, не став извлекать их из скафандров. Боялись сделать хуже, как потом в сердцах поведал по радио Кузнецов. Врача-то не было – единственный, взятый с базы, получил серьезные ожоги во время боя и сейчас выглядел немногим лучше «пациентов». Серегина же позвать не догадались, а сам он вмешиваться не стал. Так что решили не трогать, и один во время перелета умер. Второй… точнее, вторая. Вот идиоты, бабу на такое дело посылать. Хотя, честно говоря, их, с «Седова», женщины показали себя с самой лучшей стороны. Но все равно, глупо.

Так вот, вторую довезли живой. Ей и умирать-то не с чего было. Так, ноги переломаны, не более того. А значит, очень скоро ей зададут кучу вопросов. Спрашивать русские умеют, сентиментальностью не страдают, но при этом и не жестоки чрезмерно – дело есть дело, не более того. Впрочем, это как раз неважно, главное, они узнают, что хотят, и никто им не помешает. Что дальше? А ничего. Тот пост, в котором она находилась, далеко не центральный. Стало быть, какая-то техническая служба. В нюансы посвящать каждого лейтенанта никто не станет, ему приказали – и ать-два. Хотя проследить, конечно, все равно стоит – мало ли…

Ну, за проследить дело не станет. Романов решил задержаться. Для выяснения, так сказать. С его кораблем неделя туда – неделя сюда ничего не значат. А от участников боя, можно сказать, решивших его исход, никто и ничего скрывать не будет.

Стало быть, ждем. Ну и отдыхаем заодно – спасательная операция и прилагающиеся к ней приключения вымотали до жути. Так что спать, благо кровать мягкая, уже расстеленная и ставшая за время полета такой привычной, что непонятно, как без нее обходился раньше. Спа-ать…

Орбита Европы. Рубка корабля «Седов». Это же время

– Итак, господа-товарищи, я вынужден сообщить вам пренеприятное известие.

– К нам едет ревизор? – неловко пошутил Романов.

– Не-е, ревизор – это была бы наименьшая из возможных проблем, – контрразведчик зло оскалился, потом с силой растер лицо руками. – У нас на корабле кто-то завелся.

– Крысы?

– Крысы? Ну, возможно, и так их имеет смысл называть. А может, всего одна крыса, зато большая и толстая. Одно могу сказать. Перед ней недоброй памяти Исмаилов – так, мышка недокормленная.

– А вот с этого места, пожалуйста, подробнее.

– А чего тут подробнее, – контрразведчик вздохнул, брякнулся на кресло и включил большой экран. – Я тут, воспользовавшись моментом, кое-что проверил. Взгляните сюда.

На экране появилась схема, в которой без подготовки разобраться было бы, наверное, не под силу даже гению электроники. Впрочем, контрразведчик не тянул, быстро тыкая пальцами в разные точки схемы и объясняя, что и как. Получалось доходчиво, но… лучше бы этого не слышать.

Если верить контрразведчику, а повода для недоверия он пока что не давал, и отбрасывать маловажные нюансы, выходило следующее. Еще на верфи, во время строительства корабля, кто-то очень знающий, умелый и, вдобавок, обладающий золотыми (поотрывать бы их с особой жестокостью) руками вставил в основную информационную схему корабля пару дополнительных устройств. Мелочь, ни на что не влияющая, просто дающая возможность тому, кто подключится к ним, скачать информацию о корабле. ВСЮ информацию. И совсем недавно, если конкретно, в момент, когда на «Седове» проводили эксперимент, испытывая новые двигатели, кто-то этим занимался. Так что, кем бы он ни был, на руках у него полная информация, на основании которой любое серьезное государство максимум за пару лет создаст аналогичные установки. И что теперь с этим делать?

Когда контрразведчик закончил, в рубке на несколько минут установилось полное, гнетущее молчание, а потом Демьяненко спросила:

– И кто, по-вашему, это может быть?

– Любой. Абсолютно. Нас троих я вычеркиваю, иначе получается окончательная паранойя, но и без того паршиво.

– И… что теперь делать?