На задворках Солнечной системы

– Ты не прав, Игорь Петрович, – вздохнул Басов. – Ой, не прав. Сашка уже давно Александр Михайлович, лейтенант стал полковником, но характер у него тот же самый. Он не станет бомбить ту базу. Хотя бы потому, что на ней, скорее всего, ничего не подозревающие гражданские. И он сам поведет своих людей. И с большой долей вероятности… Как там у Хайнлайна? Получит свое? А я не хочу, чтобы так вышло. Он меня не звал – я сам пришел и сказал, что иду с ним. И что бы ты ни думал, пойду – я своих не бросаю.

Романов посмотрел на него – и ничего больше не сказал. Понял, что слова бесполезны, решение принято, и переубедить Басова у него не получится. Да и смысл? Профессор все правильно сказал – не бросают своих. Ну что же, он не особо и надеялся переубедить Басова, когда шел сюда. Попытался, конечно, потому что обязан был это сделать, но заранее понимал – вряд ли получится. Остается сделать так, чтобы Басова и впрямь не убили – и так их научная группа потеряла одного. Откровенно говоря, за время полета экипаж изрядно сократился, и вина за это лежит в том числе на нем, капитане «Седова». Да и вообще, помимо того, что своих не бросают, надо помнить, что именно такие, как этот профессор, конкистадоры и авантюристы, – жизненный стержень любой нации. А его долг – и как офицера, и как… а, неважно кого, сделать таким образом, чтобы этот стержень не истончался.

– Ладно, Сергей Павлович, держи тогда.

На стол лег предмет, заставивший невозмутимого до того Басова удивленно поднять брови. По виду – явно оружие, ничто другое не может так сочетать в себе уродство, изящество и прямо физически ощутимую ауру уверенности. Больше всего это чудовище напоминало помесь древнего Узи с еще более древним пистолетом маузер, только ствол, помимо впечатляющей длины, обзавелся вдобавок мощным, ребристым кожухом теплообменника, да сверху прописался то ли оптический, то ли лазерный прицел. Словом, вид брутальный и внушительный, прямо бластер из фантастического романа. Такой в подворотне достанешь – и можешь быть уверен, что гопники по первому требованию побросают не только ножи с кастетами, но и собственные кошельки. Приятная машинка, такую прямо хочется взять в руки, что Басов, собственно, и сделал.

На проверку неизвестное оружие оказалось неожиданно легким. И очень ухватистым – рукоять лежала в руке, словно под нее и делалась. Явно не ширпотреб, не массовое производство. Ствол разве что длинноват, такую дуру рывком не выхватишь. Басов внимательно осмотрел новую игрушку, поднял глаза на Романова.

– Ручной лучемет, – пояснил капитан «Седова». – Экспериментальная модель.

– Тебе не кажется, что у нас на борту слишком много всякого экспериментального?

– Что есть – то есть, – согласился Романов и менторским тоном продолжил: – В отличие от тех, что стоят на вездеходе, стреляет не лазерным лучом. И, естественно, не пулями, как ручное оружие космического десанта. Выстреливает плазменные заряды. Обойма – сорок выстрелов. Дыры проделывает впечатляющие, уж поверь. Но показывать не стану, неохота свой корабль портить, так что постарайся поверить на слово.

– Уговорил, черт языкастый. Это мне?

– Тебе. Лишним не будет. Инструкцию я тебе сброшу. И постарайся все же не рисковать. Удачи, – Романов встал и, повернувшись на каблуках, вышел, оставив профессора разбираться с новой мужской игрушкой.

Впрочем, когда через восемь часов Басов поднимался по трапу на борт «Аскольда», спешно приведенного механиками в пристойный вид, его оружие особого интереса не вызвало. Наверное, потому, что покоилось в безликой пластиковой кобуре, примечательной лишь своими размерами. Слева, что характерно, а справа привычно расположилась кобура с самым обычным АПК-МК – автоматическим пистолетом Ковригина. Модернизированным. Космическим. В общем, табельным оружием любого десантника.

Десантура, кстати, собралась здесь во всеоружии, на ее фоне Басов выглядел, скорее, туристом. Навьючено на каждом было столько, что на Земле, наверное, и не унесешь. Однако в этих местах, на лунах Юпитера, ноша выглядела вполне носильной. Единственно, на корабле поддерживали не полную, а частичную гравитацию, но каких-либо неудобств это не составляло.

Впрочем, к Басову отнеслись без пренебрежения – большинство собравшихся видели его в деле. Поприветствовали – без враждебности, но и без особой приязни, и снова замерли в своих креслах тяжелыми глыбами. Бронированные скафандры изрядно повышали шансы выжить в бою, но и движения тоже сковывали серьезно. Басов, одетый в такие же доспехи, как и остальные, уже все проклял, когда обнаружил, что в дверь теперь проходить может только боком. А потом еще долго ругался, когда понял, что разработчики лучемета сделали одну весьма грубую ошибку. Экспериментальная модель хорошо лежала в голой руке, но та же рука в толстой и жесткой перчатке боевого скафандра была для нее уже великовата. Работать можно, но, увы, не слишком удобно. Ладно, справится как-нибудь, и не с таким дело имели.