На заре авиации

Состав прошел не более полусотни километров, паровоз остановился у водоразборной колонки. Бригада паровозная набрала воды, состав двинулся дальше. До вечера если и проехали километров двести, так это хорошо. Ночевал Андрей на маленьком вокзале. Народу с поезда набилось много, даже сесть в углу на пол удалось не сразу. Зато ветер не дует и не так холодно, как на улице. Все же места здесь сырые, болотистые, влажность высокая. Хотелось есть, но решил выждать до утра. Буфет на вокзале не работал, а где искать ночью столовую? Да и есть ли она?

События нарастали стремительно, и не о всех Андрей знал, поскольку газеты выходили нерегулярно, а других источников информации не было.

18 января 1918 года в Брест-Литовске генерал Гофман объявит ультиматум России, по которому она должна отдать западные территории.

31 января 1918 года на III Всероссийском съезде рабочих, солдатских и крестьянских депутатов провозглашена РСФСР.

2 февраля принят Декрет СНК (Совет народных депутатов) об отделении церкви от государства.

В феврале Добровольческая армия терпит неудачи на Дону, ими потерян Ростов и казачья станица Новочеркасск. Начинается «Ледяной поход» на Кубань.

3 марта в Брест-Литовске подписан мирный договор между Советской Россией, Германией, Австро-Венгрией и Турцией.

9 марта в Мурманске высадились английские войска.

А 11 марта большевистское правительство, опасаясь генерала Юденича, подступившего к Петрограду, переезжает в Москву, и 12 марта Москва объявлена столицей.

5 апреля японцы, а за ними американцы, англичане и французы высаживаются во Владивостоке.

11 и 12 апреля силами ЧК проводится карательная операция против недавних союзников большевиков, причем в обеих столицах. Анархисты частично разгромлены, но дадут ответ, так же как и эсеры, только немного позже.

13 апреля разрывом снаряда под Екатеринодаром (ныне Краснодар) убит генерал Л. Корнилов, во главе Добровольческой армии становится А. Деникин.

Утром на станции ни одного поезда. Есть хотелось сильно, фактически двое суток во рту ни крошки. Черт с ним, с поездом, даже если придет. Он встал и отправился в поселок. Малая Вишера – рабочий населенный пункт. Должна же здесь быть пекарня, другие точки, где производят съестное. Пекарню нашел по запаху. У голодного человека чутье на съестное обостряется, как у бродячего пса. А пройти на территорию невозможно, у входа на территорию два солдата. На правой стороне шинели красный бант, в руках винтовки с примкнутыми штыками.

Подождал поодаль, пока из пекарни подвода не выехала, на ней фанерный короб, и вроде как из короба парок идет едва заметный, как от горячего хлеба. Андрей за телегой пошел, а как свернула она в переулок, нагнал, с облучком телеги поравнялся.

– Деда, не продашь ли хлеба?

– Да что ты, они же расписаны в документах! Ежели продам, меня под суд отдадут, этот – революционный.

Андрей шаг замедлил. Не отнимать же силой хлеб. И до Москвы добираться еще неизвестно сколько. Сутки бы он еще продержался. Но доберется ли он за такое время? Да и как встретит его новая старая столица? Телега остановилась, дед махнул рукой, подзывая:

– Ты не «ахвицер» будешь?

– А хоть бы и так!

– Деньга есть?

– Имеется.

Дед осмотрелся по сторонам. По причине раннего и промозглого утра на улицах пустынно.

– Коли брюхо подвело, дам адресок тебе. Но о том – никому. Дойдешь до конца переулка и налево повернешь. Третий дом с угла. Хозяйке скажешь – Терентий послал.

– Спасибо.

Телега поехала. Андрей постоял немного. Как в сказке. Налево пойдешь – коня потеряешь, направо… Людям верить до конца нельзя. Достал Кольт из кармана шинели, загнал патрон в патронник, придерживая курок большим пальцем, нажал спуск. Жалко, что у хорошего в целом пистолета нет самовзвода. Вернул пистолет в карман. Кобуру, как ни жалко было, оставил на транспорте. Из желтой свиной кожи уж очень приметна, к тому же велика. А ему сейчас на себя внимание обращать меньше всего хочется.

– Доброе утро, хозяюшка. От деда Терентия я.

– Проходите.

Хозяйка пропустила в дом, довольно крепкий. Первый этаж из камня, второй из бревен.

– Что желаете?

– Покушать. А если с собой в дорогу что-нибудь найдется, вовсе хорошо будет.

– Если деньги есть, найдется все, даже выпить.

– С этим обойдется.

Руки вымыл под рукомойником, за стол уселся. Шинель на вешалке, успел пистолет в правый карман брюк сунуть, а в левом – портмоне. Хозяйка на стол тарелку борща поставила, пару крупных ломтей пшеничного хлеба. Андрей попробовал – вкусно. Быстро съел. На второе вареная картошка с небольшим кольцом домашней колбасы. Он такую ел лет десять назад. А под занавес настоящий чай. Цвет, запах – как до войны. Еще бы пирожков или пирожных. Но все равно удовольствие получил. По телу кровь быстрее заструилась, в животе тепло. Еще бы в теплой и мягкой постели минуточек шестьсот вздремнуть. Стряхнул с себя оцепенение.

– Сколько я должен?

– Пятьдесят рублей.

Даже с учетом инфляции сумма очень велика. Но за харчи, да еще вкусные, да когда живот к спине прилип, надо платить. Он достал из портмоне полтинник, отдал хозяйке.