На заре Хаоса

На входе в опочивальню Царя стояли стражники с саблями. Без особого интереса глянув на печать, они отворили двустворчатую дверь и сразу заперли её за спиной Иши. Беглым взглядом он пробежался по массивной золотой кровати, похожей на глубокую тарелку, устланной изнутри перинами и подушками, затем по тяжёлым шторам, закрывающим маленькие окошки. Повсюду царил полумрак. Стены комнаты были вразнобой увешаны золотыми канделябрами, в которых потрескивали толстые свечи, которые меняли каждую неделю. Несмотря на то, что в основном освещение, как и многие другие нужды, в Царстве Золотого Змея обеспечивали энергетические кристаллы, Деврадж любил живой огонь и предпочитал, чтобы в его комнате горели именно свечи, зажжённые непосредственно от огня, полученного от солнца. Слуги с помощью линзы запаливали факел, а уже от него – свечи. Иша знал о такой причуде отца, но хотел убедиться, как там всё устроено лично. Это могло сыграть важную роль в его плане, который он корректировал по ходу дела. Теперь он точно решил, как следует поступить.

Закончив изучать палаты, принц направился в большой храм Шеши, также входящий в общий дворцовый комплекс. Оживление после отбытия войск всё ещё не покинуло улицы Абхры. Ксити-па воспринимали войну, как праздник, ибо побеждали в каждой из них. А погибшие в сражениях воины приравнивались чуть ли не к высшим богам. В храме царила атмосфера базара. Шипение, шелест чешуи, трущейся об пол, или страниц толстых фолиантов, бряцанье цепей, на которых висели чаши с благовониями, как-то слишком разрушали величие священного места. Впрочем, Ишу это мало смущало. Он вообще являлся нечастым гостем в этих стенах, однако нынче необходимость загнала его сюда.

Болдева был занят, раздавая благословения знатным ксити-па, щедро одаривавшим его за услуги, и всё-таки принц знал, насколько жаден первожрец. Оставалось надеяться, что достаточно для закрытия глаз на пару странностей. Когда, наконец, после утомительного ожидания очередь дошла до него, Иша по-дружески положил Болдеве руку на плечо и предложил отойти от чужих ушей и глаз подальше. Для этого хорошо подошла портальная камера, находящаяся в дальней части святилища. Тут стояла каменная арка с письменами и два постамента с кристаллами, заряжающими телепорт. Пока эта магия не слишком сильно вошла в обиход кшемамцев, потому камера обычно пустовала.

– Чем я могу быть полезен лучезарному принцу, – льстиво поклонился аргиянатх, не сводя с собеседника взгляда.

– Пока братья отсутствуют, я подумал, что мне стоило бы больше внимания уделить делам внутри государства. Отец прав, я вёл себя слишком ветрено. И вот я начал с самой важной основы общества. Мне кажется, храм Шеши недостаточно спонсируется…

– Что ты, Иша! Твой отец невероятно щедр! – наигранно воскликнул жрец. Но в его глазах явно блестела жадность, которую не смогла замаскировать показная признательность. Он явно ждал продолжения столь заманчивой беседы.

– Я понимаю, – лукаво прищурился принц. – Но думаю, что вашему храму может пригодиться пара пристроек или вроде того. Пусть мои братья лучше обращаются с мечами и копьями, но царь не только воин, в первую очередь он должен заботиться о подданных. И в качестве тренировки, так, на случай если мне выпадет столь высокая честь, я бы хотел профинансировать из личных запасов наше духовенство.

– Что же, премного благодарен, юный принц, – сложив короткие толстые пальцы рук, покрытых тёмно-зелёной с жёлтыми пятнами чешуёй и сыто выпустив раздвоенный язык, радостно прошипел Болдева. – Я тоже предпочёл бы видеть во главе кого-нибудь вроде тебя, Иша. Ты куда смышлёнее этого дикаря Махины, прости меня Тысячеглавый Шеша. Он, похоже, вообще лишь смеётся над нами и нашими традициями.

– Ничего, ты не преувеличишь, назвав его хоть бы и дикарём. Полагаю, мы поняли друг друга, – Иша подмигнул жрецу и тот улыбчиво прищурился в ответ.

Царевич знал, что Болдева не слишком дружен и с Яган-натой, потому как владыка Кшемама серьёзно ограничивал претензии на влияние культа Шеши, предоставляя им сугубо ритуальные функции. Он помнил о тех далёких веках, когда религия не стала ещё пустым звуком. Аргиянатх же стремился к большей власти. Двум хитрым, корыстным змеям не составило большого труда договориться. И стало ясно, что первосвященник не будет сильно опечален, случись что с нынешним царём. Заручившись негласной поддержкой крайне значимой в глазах простых горожан и также больших чинов персоны, он покинул храм. Предстояло посетить ещё кое-какие места, а потом удостовериться, что мать крепко стоит на его стороне.

***