На заре цивилизации. Африка в древнейшем мире

Уже в эпоху Древнего царства оформилось представление о божественности фараона, закрепленное и подчеркиваемое соответствующим ритуалом. Существует гипотеза, согласно которой из Египта культурный комплекс «царя-бога» распространился на большинство африканских стран. В самом Египте культ царствующего и умерших фараонов сливался с культом верховного бога, царя богов, способствуя все большему укреплению культа последнего. Для народа все боги были равно могущественны: крестьяне, составлявшие огромное большинство древнеегипетского народа, не нуждались в иерархии богов. Но образованные жрецы, чиновники, вельможи, ассимилированные иностранцы, размышляя о религии, создавали ее все более утонченные синкретические формы. Что касается центральной государственной власти, то она, естественно, переносила в потусторонний мир свои принципы иерархии, централизации, унификации. В итоге в эпоху Нового царства — период величайшего расцвета древнеегипетской цивилизации — был совершен первый в истории человечества поворот религиозной мысли от пантеизма к монотеизму, а также к дуализму и триализму.

Еще в эпоху Среднего царства образ и культ Амона, ставшего царем богов, начал сливаться с образами и культами популярных богов Солнца — Ра, Атума, Гора. В эпоху Нового царства ипостасями Амона были объявлены также многие другие боги, почитавшиеся в отдельных номах. Кроме того, это синкретическое божество египетских жрецов и образованных чиновников, нередко занимавших по совместительству военные должности, стало богом войны, «непобедимым Солнцем» наподобие более поздних Митры иранцев и Махрема аксумитов. Издавна египтяне знали триады — семейные группы богов. Теперь же у них сложилось представление о божественной троице, едином в трех лицах боге.

В правление Аменхотепа IV (Эхнатона) в религиозной жизни Египта произошел решительный и насильственный поворот к монотеизму и вместе с тем первый и единственный раз в истории Египта проявилась религиозная нетерпимость. Эта религиозная форма, как и связанные с ней социальная и культурная реформы, прошла несколько этапов, причем при переходе от одного этапа к другому уничтожались многие достижения предшествующего этапа. Во-первых, Эхнатон и его сторонники сделали идеи монотеизма, лежавшие в основе религиозной философии Гелиополиса, достоянием простонародья, из которого фараон вербовал своих новых чиновников; во-вторых, они поэтапно распространяли новую идеологическую систему как в самом Египте, так и в его владениях в Передней Азии и Судане.

В окончательном виде учение Эхнатона представляло собой обожествление его абсолютистской власти. Сущность государственного солнцепоклонничества Эхнатона можно передать такими словами: «Нет бога, кроме царствующего Солнца, и земной солнцеподобный фараон — его сын и его воплощение». Советский египтолог Ю. Я. Перепелкин, глубокий знаток эпохи Эхнатона, так характеризует его реформу: «То было полное отвержение старых богов, вплоть до отказа от слова «бог», их обозначавшего, и от знаков, их зрительно и мысленно представлявших. Одновременно то было полное торжество и завершение представления о солнце как о фараоне… В своем окончательном завершенном виде… царепоклонническое солнцепочитание… представляло необыкновенное, очень своеобразное, единственное в своем роде явление среди всех прочих видов почитания природы»[65].

Энергичный, целеустремленный, талантливый и образованный правитель, Эхнатон, казалось, полностью изгнал многобожие из своих владений. Но реформа ненадолго пережила своего творца. Обычно говорят, что гениальный фараон слишком опередил свое время, что он и его сторонники стали жертвами озлобленных жрецов-мракобесов. Однако в самом новом учении были весьма существенные изъяны, препятствовавшие его усвоению народом. Государственная идеология явно выпирала на первый план и поглощала все остальное. Крестьяне и ремесленники, эксплуатировавшиеся и угнетавшиеся именем солнце-подобного фараона, отнюдь не жаждали такой религиозной идеологии. Эта вера не давала им утешения и доступной им духовной пищи. Бог-фараон Атон был недосягаем и непонятен, он де мог заменить народу великих и малых богов, всевозможных духов, «общение» с которыми было насущной, повседневной потребностью… Слабой стороной религии Атона было безразличное отношение к традиционному и столь дорогому для египтян учению 6 загробной жизни и связанному с ним представлению о загробном возмездии. Верующий в загробную жизнь египтянин оказался дезориентированным, а их было большинство, и все они были в лагере противников Атона[66].