На зависть Идолам (ЛП)

— Харпер Дюпон, — предупреждает мисс Фелтон, и Харпер поворачивается, чтобы уйти, но только для того, чтобы споткнуться о вытянутую ногу Винда. Она тяжело падает, кувыркаясь прямо с помоста на пол, где её челюсть ударяется с громким треском и большим количеством крови. — О боже мой! — мисс Фелтон мгновенно оказывается рядом, помогая Харпер подняться вместе с Бекки.

Всё это выглядит как несчастный случай, так что никто не попадает в беду, но я встречаюсь взглядом с Виндзором через стол и понимаю. Это вовсе не было случайностью.

Прямо сейчас всё, что я могу сделать, это съесть свой французский тост, но позже нам нужно будет поговорить.

Нет, не только нам: всем.

Потому что, если они собираются играть в мою игру, им нужно знать мои правила.

Глава 8

Драма и сплетни. Вот из чего состоит весь мой первый день после возвращения. Я никогда не была объектом такой сильной ненависти и такого благоговейного трепета одновременно. Соедините это с появлением Лиззи в кампусе — она здесь уже практически легенда — и нарушением обычной социальной иерархии, и получится настоящий хаос.

У нас ещё одно небольшое противостояние в Галерее, но на этот раз Харпер и её люди добираются туда первыми и буквально забаррикадировали дверь, так что мы не можем войти. После стычки в столовой персонал наблюдает за нами, так что в итоге мы вместо этого сидим в первом ряду часовни, цветной свет проникает в витражи и окрашивает толпу в яркие красные, жёлтые и оранжевые тона.

К тому времени, как всё заканчивается, я падаю на кровать и накрываю голову подушкой. Я так устала, что сразу же засыпаю и не просыпаюсь, пока на следующее утро не приходит время идти на занятия, выскакиваю из постели, чтобы провести расчёской по волосам, поправить макияж и направиться по коридору в классную комнату.

Миранда и Тристан ждут, чтобы сопроводить меня, и по дороге мы встречаемся с Зейдом и Виндзором. Крид и Зак вместе учатся в другом классе, в то время как Лиззи и Эндрю — в другом.

— Ты подумала о том, что вчера сказал мой брат? — шепчет Миранда, когда мы покидаем Первую башню и направляемся в наш класс статистики, парни слегка отстают от нас. Кажется, она наполовину жаждет, наполовину нервничает, услышать мой ответ.

Мои щёки вспыхивают, но я пожимаю плечами. Из-за моего вчерашнего нового расписания и всей этой драмы с Плебеями и, э-э, бывшими Голубокровными, у меня не было много времени, чтобы подумать о том, что Крид спросил или не спросил. Он сказал, что думает о том, как попросить меня стать его девушкой. На самом деле он не спрашивал.

— Не особенно, — уклоняюсь я, но затем мы проскальзываем в класс доктора Мейш, и мы обе замолкаем. Доктор Мейш пока кажется действительно классной, но в то же время немного пугающей. У нас было всего одно совместное занятие, и мы уже знаем, что она раньше работала, вроде, на бразильское ФБР или что-то в этом роде. Кроме того, у неё несколько докторских степеней, поэтому вместо того, чтобы называть её миссис Мейш, она Doctora, что по-испански означает «доктор».

Тристан — единственный, кто учится в одном классе со мной и Мирандой, и мы все занимаем места рядом, прямо впереди. Никто из бывших Голубокровных не числится с нами на статистике. Зачем беспокоиться? Когда дело дойдёт до поступления в колледж, все они либо получат унаследованные бонусы (дополнительные баллы при подаче заявления за то, что в нём обучались члены семьи), либо деньги, чтобы поступить в альма-матер по своему выбору.

А я, ну я должна надрываться, чтобы поступить в выбранный мной университет, так что, если для этого придётся пройти один из самых сложных курсов математики в Академии Бёрберри, я это сделаю.

Сразу после этого у нас с Тристаном будет математический анализ. Нет покоя нечестивым.

Мы мало разговариваем, но, по крайней мере, в этом году у меня есть товарищ по учёбе, который также заботится о школьных заданиях, как и я. Почему именно его это волнует так сильно, для меня загадка. Очевидно, что его отец оказывает на него давление, чтобы он был лучшим, но есть и нечто большее. Может быть… Тристану действительно нравится учиться, добиваться успеха благодаря своим собственным заслугам?

У меня язык чешется спросить его почему: почему ты пытался саботировать меня в прошлом году? Я была так разочарована в нём, даже когда ненавидела его. Так почему же? В конце концов я наберусь смелости спросить. На данный момент я просто работаю на первых двух уроках дня, благодарю небеса за то, что мы справляемся с обедом без конфронтации, и наслаждаюсь относительной лёгкостью моих занятий английским днём с Лиззи.

Однако, как только я подхожу к своему шкафчику, Зак оказывается там, прижимает ладонь к металлу и наклоняется, чтобы посмотреть на меня самыми пристальными карими глазами, какие только известны человеку.