На зелёный свет. Создавая правила

– Не хочу уходить,- произнёс он мрачно.- Даже сейчас хочу быть с тобой. Я точно псих. Так любить нельзя.

– Ты научишься,- к горлу подступали истерические рыдания, но я сдерживала их в себе. Быть может чуть позже я позволю себе всё.

– Старого пса не научить новым трюкам,- мужчина вздохнул.- Я люблю тебя. Только тебя. А тот парень. Он хорош. Он дал тебе то, что нужно. Прикрыл Даринку. Я вот так не смог,- испуганно посмотрела на выход, поняв, что пару похитителей выволокли прочь. Мы остались одни.- Не уходи,- впервые попросил меня Алекс, и я не смогла скрыть удивления.- Не уходи от меня,- повторил он с надрывом.

– Не уйду,- я наклонилась к нему ближе.

– Если меня залатают, если поднимут, я ведь не отпущу тебя.

– Знаю,- по щеке скатилась слеза.

– У меня был шанс? Хоть один?

– Конечно,- я легко коснулась его губ своими.

– Моя,- он дышал натужно.

– Всегда, Саш. Мы вместе.

– Ты плачешь не из-за меня, а обо мне. Значит, это конец, детка,- он сжал зубы.- Я так виноват. Так виноват.

– Ты подарил мне дочь.

– Она наша,- муж встрепенулся, и запоздало спросил,- Она цела?

– Да.

– Мне стоило любить её. Я должен был. Но, – с его лба скатилась испарина,- не умею. И тебя не умею. Мне всегда хотелось, чтобы ты смотрела на меня, как на этого. – Воеводин скривился,- Лисёнок, ты простишь?

– Уже,- я продолжала давить на рану, но крови почти не было. Кожа посерела, дыхание стало поверхностным и частым.- Я же стою на коленях, Саш.

– Мне не это было нужно. Я только сейчас понял. Нужно было сделать тебя счастливой.

– Я люблю тебя,- солгала я и поцеловала его побледневшие губы.- Слышишь? Люблю.

– Да,- выдохнул он тихо и закрыл глаза.

Я обхватила его руками и прижалась так крепко, как могла. Кто из нас виноват, что я стала его наваждением, что не смогла принять его любовь? Что он опоздал, а потом поторопился? Он не смог стать для меня единственным нужным. Но мы оба не умели любить.

– Прости меня, Саш,- прошептала искренне, хотя он уже меня не слышал. Он замер в моих объятьях и я глухо зарыдала. Стало можно.

Кто-то поднял меня, отрывая от тела. Оттащил подальше. Я видела, как люди в синей форме пытались вернуть моего мужа. Но отчего-то знала наверняка – он не вернётся. Он получил, что хотел и стал совершенно свободен.

Глава 87

На табло появилась новая надпись. С нехорошим предчувствием задержала дыхание, но оказалось, что рейс не задержали и не отменили, как я боялась. Отчего-то я продолжала ждать неприятностей. Вроде стоило уже перестать позволять страхам управлять своей жизнью, но ведь не зря говорят, что привычка это вторая натура.

Поправив волосы и расстегнув пиджак, я встала с кресла и потянулась. Пришлось привстать на носочки, чтобы задействовать те мышцы, которые затекли.

– Мама, ты растёшь?- спросила Алинка, оторвавшись от книги.

К её присутствию я тоже не могла привыкнуть. И не смогу, видимо. Видеть её в любое время и знать, что не нужно ждать и торговаться – оказалось самым дорогим подарком.

– Кажется, у меня растут крылья,- с серьёзным выражением лица сообщила я и тронула кончик маленького носика.

– Ты ведь шутишь?- она склонила голову к плечу и улыбнулась. Такой обычный жест напомнил мне совсем другого человека.

– Конечно,- торопливо ответила я.- Ты не выключила телефон?

Дарина сунула аппарат в карман и потупилась.

– Я не против, милая.

Она пожала плечами.

– Мы ведь еще не на борту.

– Общаешься с английскими друзьями?

– С некоторыми. Знаешь, когда узнали, что я сменю школу, многие перестали отвечать.

– Ты переживаешь?

– Не очень,- дочь улыбнулась.- Настоящие друзья останутся.

– Это ты верно заметила.

– И теперь у меня есть ты.

– Точно.

– И скоро ведь будут и дяди,- с энтузиазмом продолжила Дара.

Ей не терпелось увидеться с ними вживую. Думаю, затискают мою девочку.

– А если я забуду, как будет по-русски какое-нибудь слово?

– Это не страшно,- я присела на пятки перед ней и коснулась пальцем поблёскивающей ящерки на цепочке.- Просто будь собой. Тебя полюбят, обещаю.

Мы обнялись, и я не смогла сдержать глупую улыбку. Теперь я часто ловила себя на том, что улыбаюсь. Несмотря на то, что рядом не было ещё одного человека, который был мне нужен. В тот день, когда Воеводин умер, я впала в странное состояние. Вышла наружу, забрала у Данилы дочь и села в машину. Помню, что он о чём-то меня спрашивал, а я отвечала. Слова в памяти не отложились, но запомнилось выражение его лица. Словно его ранили.

Он ушёл.