На землях рассвета

Узкая стальная лестница за ней вела на два этажа вверх, в просторный низкий зал, полутемный и заставленный множеством пультов с мониторами. У них сидели, наверное, сотни людей и в воздухе висел гул. На вошедших никто не обращал внимания — творилось что-то явно неладное.

Часть экранов показывала происходящее снаружи, и, присмотревшись к ним, юноша понял, в чем дело.

Вначале он принял ЭТО просто за гряду холмов — всего в двух или трех километрах отсюда. Но она была окутана дымчатым, переливчатым туманом силового щита. Ее очертания непрерывно менялись, к тому же она, кажется, двигалась. Нет, определенно двигалась — сюда, к ним. У нее было даже какое-то подобие лица — слишком смутное, впрочем, чтобы его рассмотреть. Да никто и не старался — все, кто был в зале, не обращали внимания на тварь, всецело поглощенные делом.

Внутри Найко разлился ледяной страх. Это… существо было не менее полумили в длину и вокруг него клубился рой других, более мелких созданий, темных или светящихся. Казалось, их с каждой секундой становилось все больше, словно они возникали из воздуха.

Найко лишь начал пугаться по-настоящему — поверить, что он видит ЭТО наяву и впрямь было трудно — когда на половине экранов враз возникла вспышка. Небо над тварью вдруг будто прокололи иглой и там, — меньше булавочной головки, — сверкнула ярчайшая точка-звезда. Всего через миг она выросла в огромный огненный купол. Экраны залил ослепительный свет, изображение расплылось, погасло. Через какие-то секунды страшный удар потряс здание. Найко полетел вверх и закричал. Свет потух, все вокруг громыхало и катилось, казалось, в самый ад. Потом пол ударил его и тьма сменилась болью.

14.

Когда мутный, тускло-красный свет аварийных фонарей наполнил пыльную мглу, Найко опомнился, словно очнувшись. Зал за секунды превратился в свалку — всюду валялся искореженный хлам пополам с штукатуркой, в нем, отчаянно ругаясь, возились люди. Монолитный пол раскололся, железобетон стен расселся и в трещины втекал быстро густеющий дым. Да и без того воздух заполнился паром и пылью. Найко тут же расчихался.

Чья-то рука взяла его за шиворот и без нежности поставила на ноги. Это был Вайми — волосы его побелели от оседавшей пыли, из рассеченной брови по лицу текла кровь, но он, казалось, не замечал этого. Сам Найко с удивлением понял, что отделался ссадинами — и разодранными непонятно обо что штанами.

— Пошли! — сказал Вайми, осматриваясь, очевидно, в поисках остальных из Малау. Все их гвардейцы куда-то исчезли, словно по волшебству.

— К-куда? — спросил юноша. Он был потрясен случившимся сильнее, чем ему бы хотелось. Не каждый день в миле от тебя взрывается мегатонная бомба — а ты остаешься жив и почти цел. Почти.

— В гараж, парень. Или ты хочешь идти пешком?

Найко не хотел. По засыпанной обломками лестнице они спустились в коридор. Свет здесь тоже не горел, под потолком вился дым, под ногами хрустело стекло. Вход в гараж был по-прежнему закрыт. Вайми сорвал пластиковую панель со стены слева от него и отжал рычаги запорных колодок. Потом они с Найко навалились на тяжеленный щит и, едва не надорвавшись, смогли его откатить.

Гараж встретил их белесым, пахнущим пылью мраком. Здесь нечему было рушиться и он почти не пострадал, только машины сдвинулись со своих мест. «Хиви» оказался в полном порядке, но вот выехать они не могли: многотонная плита ворот оказалась опущена. Вайми бросился к электрощиту привода, открыл его и с минуту в нем возился.

— Тащите зарядный кабель! — крикнул он вбежавшим в гараж гвардейцам, — попробуем подключить к генератору машины. Только вход сперва закройте!

Найко наконец сообразил, что их спешное отбытие носит характер побега. Это не вызвало у него никаких возражений: их БТР был единственным, на чем можно было покинуть полуразрушенную мертвую коробку, а уехать на нем могло немногим больше, чем приехало. Юноша не сомневался, что это вызовет существенную разницу во мнениях и закончится стрельбой. Совесть возражала, но слабо: в Малау его ждала любимая девушка, ей грозила опасность, и он твердо был намерен вернуться к ней.

Понемногу начали подходить остальные гвардейцы, среди них затесалось и несколько здешних офицеров. Все они были не в лучшей форме — мундиры разорваны, лица в крови. Многие хромали и Найко подумал, что толку от них, если что, будет весьма мало. Ему самому определенно повезло — он отделался всего лишь синяками, — но вместо радости он ощутил, почему-то, мучительный стыд.

Возня у щита затянулась, прошло уже минут десять. Найко не представлял, с какой это радости тридцатитонная броневая плита должна воспарить, аки птиц из гнезда, из врезанной в двухметровую стену восьмидесятитонной стальной рамы — даже если там ее не заклинило. Недаром же кроме них в гараже больше никто не появился. А может, и потому, что ехать было, собственно, не на чем: генеральские лимузины для езды по радиоактивному аду не годились, а об их «Хиви» Олмейн, похоже, не знал.