На землях рассвета (СИ)

Да, тогда Зеркало уже работало, просто было гораздо слабей, чем сейчас. Ныне же мир, ограниченный Зеркалом, был скрытой страной, наглухо отрезанной от двух из трех потаенных слоев мироздания - хаоса, света и тьмы. Все свои силы Лэйми посвятил ему, лишенный, - как, впрочем, и все хониарцы, - возможности узнать, что творится снаружи.

Тогда, два века назад, каждый человек должен был решить, покинуть ли мир Зеркала, чтобы воевать, или остаться и ждать, пока остальные воюют. Но правда ли это, - Лэйми не знал. Многие из современных хониарцев - те, что были слишком малы, чтобы запомнить хоть что-то о жизни вне Зеркала - считали, что Императрице не нравились люди, слишком завистливые и злобные, судя по древним хроникам. Решив вывести их совершенную породу, она отобрала детей - самых лучших, разумеется, - чтобы они росли здесь, за Зеркалом, вместе, одни, учась тому, что Императрица дает им... и потом, повзрослев, стали её наместниками или ещё какими-нибудь владыками. Конечно, думать так было приятно. Только вот за ними почему-то так никто и не пришел...

Но что, если действительно не было никаких Мроо, - трудно ли обмануть маленьких детей? - и их просто заперли здесь, чтобы они учились сами, на опыте, накопленном всей предыдущей культурой? А потом создавали те вещи, которые должны были бы в ней быть, но их просто не придумали, - и они здесь затем, чтобы сотворить их, заполнить оставшиеся пустыми места?..

Так тоже считали здесь многие. Но Лэйми, открой кто ему выход, не остался бы под Зеркалом, ибо ценой безопасной и богатой жизни в Хониаре была тоска, какая порой охватывала его в этом бесконечно длинном вечере. Однако он не хотел терять знание, которое, - хотя и слишком медленно, - его соплеменники извлекали из небытия. Впрочем, выбрать себе мир он не мог, - когда разделение людей завершилось (а за Зеркалом их собралось столько, что они заполнили бы почти любой из крупнейших городов Империи), оно оградило его стеной из Сил, что прочнее стали: она сомкнулась в небесах и в глубинах земли. Зеркало стало границей этого потаенного мироздания. Может, во Вселенной и были силы, способные его пробить, - но для людей, и всех творений их рук, и для всех живых существ, обладали они плотью или нет, оно было непреодолимо. Никто из жителей города не знал, что происходит Вовне, - а догадкам был посвящен целый зал Библиотеки...

Но что, если Вторжение Мроо разрушило весь мир за Зеркалом, и он уже никогда не будет принадлежать человеку? Этот же мир жил только за счет прошлого. Но ведь оно не может длиться вечно...

Глава 11:

Разлом у сердца

сущности

Хониар, 200 лет до Зеркала Мира,

Первая Реальность.

1.

Лэйми пришел в себя на полу, обнаружив, что уткнулся носом в вонючий сток. Возможно, он проснулся, - он помнил, что ему снились удивительно яркие, но начисто лишенные света сны о каком-то совершенно чужом, страшном мире, хотя он точно не помнил, какие. Миг, когда пространство разорвалось, также выпал из памяти, ибо даже осознать такое он не мог.

Юноша сел, встряхнул волосами, и понял, что более-менее может соображать. В нескольких шагах от него так же сел Охэйо, недоуменно осматриваясь. Напротив поднимались пришедшие в себя охранники. А прямо между ними стояло чудовище.

2.

Оно походило на человека ростом метра в три, но лишь в самых общих чертах - круглые перепончатые ступни, бугристое тело, беспалые руки-дубинки. Там, где у человека голова, торчала изогнутая воронка. Из загривка твари росли четыре подвижных, как рога улитки, отростка, увенчанных матовыми шишками, - они страшновато шевелились, изгибаясь во все стороны. Зеленовато-черная кожа казалась мокрой, наводя на мысль об залежалых утопленниках, и Лэйми едва сдержал приступ тошноты. Тварь тупо топталась на месте, словно не зная, что делать. Вдруг её воронка поднялась вверх, а сама она вздохнула, раздувшись чуть ли не вдвое.

- Все на пол! - закричал вдруг Охэйо, но было уже слишком поздно.

Со смачным харкающим звуком тварь выплюнула комок черной слизи прямо в лицо одному из охранников. За ним тянулась смолисто блестевшая струна, исчезавшая в пасти. Она натянулась, - и парня мгновенно швырнуло на пол. Охранник коротко взвизгнул, взбрыкнул ногами и затих. Тварь ленивым, нелепым шагом побрела к нему. Остальные охранники - их осталось четыре или пять - начали стрелять в неё из пистолетов.