На жёлтый свет. Игнорируя правила

Отхлебнув напиток, прошла вглубь квартиры, оценивая ущерб, и остановилась напротив кровати. Вспоротый матрас выглядел жутковато. Будто кто-то с ненавистью кромсал его огромным лезвием. На полу нашелся и поварской нож. В том, что здесь побывал Далимов со своей сворой, я не сомневалась. Вычислил всё же моего спутника на фото из парка. Конечно. Какой же я была наивной, полагая, что нас снимал только тот неудавшийся папарацци. Сейчас почти все обладают телефонами с отличными камерами и стремятся запечатлеть интересные моменты. В своём счастье я не замечала ничего вокруг. И вряд ли смогла заметить направленные на нас аппараты.

Как бы я не пыталась убедить себя, что мне все равно, но взглядом все же искала следы присутствия здесь белокурой девушки. И не находила. Совсем ничего. Даже потерянной заколки или намеренно оставленных трусиков. Мои ведь где-то здесь остались.

— Гадство, — вино быстро закончилось. Пришлось плеснуть себе ещё. Оно слегка горчило, но в целом вкус был отменный.

Распахнув оконную раму, уселась на подоконник и смотрела на город под свинцовыми тучами. Пахло приближающимся дождём. Как и в ту ночь.

Виктор казался таким искренним. Таким предусмотрительным. Даже защиту использовал во время секса. Это показалось таким правильным. Я ведь всегда использовала эту преграду, не позволяя никому быть к себе достаточно близко. Дело не в беременности, которой быть не могло. Не после той операции, после которой спаечный процесс превратил меня в недоженщину. Кружка с остатками вина полетела в стену.

— Идиотка! — заорала я с ненавистью.

Чем я могла привлечь такого мужчину? Телом? Да таких сотни на каждой улице города. Нежностью? Не умела я быть ласковой. Проблем и фобий целая куча. Кошмары по ночам и страхов целый багаж.

Булатному нужна семья. Дети. Конечно. Он создан для того, чтобы быть отцом. Пусть и верностью не отличается от других представителей мужского племени. А я могла бы остаться идеальной любовницей. Вечно в разъездах, самодостаточная, в полупустой квартире и бездетная. Размазав по лицу горькие слёзы, я вспомнила, как сама себя успокаивала все эти годы. Зачем мне дети? Ведь я не смогу дать им любви. Как могут руки запачканные кровью качать колыбель…

****

Незнакомец тащил меня за шкирку через груды мусора. Сопротивлялась я отчаянно. Пыталась пнуть мерзавца, но его мои трепыхания лишь забавляли. Конечно, я кричала. Истошно вопила даже после нескольких оглушительных оплеух. Только вот никто даже не поворачивался с нашу сторону. Люди не хотели чужих проблем. Им не было дела до вопящего замызганного подростка с разбитыми губами.

— Рот у тебя знатный. Только орать умеешь или ещё чему научили? — глумился незнакомец.

Он заволок меня в полуразрушенный барак и швырнул на пол. От удара дыхание сорвалось. Кашляя, поднялась на колени и вновь свалилась в крошево кирпича и цемента. Обхватив кусок шифера, попыталась выставить его перед собой, как оружие.

— Смешная сучка, — заржал мой мучитель и пнул по руке носком сапога. — Вставай на колени. И быстро.

Расстегнув ширинку, он освободил напряженную плоть.

Я отползла, отталкиваясь ногами, к чудом уцелевшей после бомбёжки стене. Прижалась к ней и зажмурилась, мечтая слиться с шероховатым кирпичом.

— Не надо, — униженно взмолилась я. — Прошу. Я всё сделаю…

— Вот и делай, кроха. Делай мне хорошо и запомни, — он наклонился, хватая меня за шею, — никогда не проси о жалости. Либо смирись, либо…

Пытаясь оттолкнуть гада, я наткнулась на рукоять ножа, заткнутого за пояс его штанов. Выдернув оружие, ткнула, не глядя куда-то в тело мужчины и захрипела, когда его пальцы сжались на горле слишком сильно. Отбиваясь, я размахивала ножом. Он был невероятно острым. Самым острым, что встречался в моей жизни "до" и "после".

Чужая ладонь соскользнула с меня. Мужчина отступил и завалился на задницу. Странные булькающие звуки раздавались из его вспоротого живота. На пол, прямо в пыль вывалилось его содержимое. Резкий, отвратительный запах крови и отходов ударил в нос.

— Дрянь, — заскулил гад, пытаясь собрать…

Сдирая кожу с колен, я выбралась из западни и рванула прочь. Нож всё ещё был со мной. Он словно вплавился в мою ладонь. Встречные уходили с моего пути, отшатывались и тут же теряли ко мне интерес.

— Я его убила, — срывалось хрипом с окровавленных губ. — Убила…

Но земля не разверзлась подо мной, небо не обрушилось и молния не ударила в голову. Мир остался прежним. Ничего не изменилось. Только я замаралась смертью. И нашла себе друга, предавшего своего первого хозяина. Нож.

Глава 64

— Летта! Какого лешего ты здесь делаешь?

Вскочив, я качнулась и неграциозно завалилась на отломанную спинку дивана.

— Ви…ик, — взмах руки вышел вовсе не элегантным. — Тут у тебя бардак жутчай…ший.

— Ты пьяная? — мужчина оказался рядом и попытался поставить меня на ноги.

— Отвали.

— Да, что с тобой? Сбегаешь из дома…