На злодеев глаз наметан

Бесси, обрадованная, что с ней обращаются как с настоящей гостьей, села в шаткое кресло. Я устроилась в широком мягком кресле, которое, судя по всему, обычно предназначалось для Уолли. Помимо кресел, в гостиной из мебели стояли только стол и буфет; на каменных плитах лежал вытертый ковер. Хотя обстановка была старой, все блистало чистотой. Недостаток мебели миссис Слейтер возместила, украсив стены всевозможными картинами. По моим подозрениям, большинство было куплено на улице с лотка за несколько пенсов. На почетном месте висело изображение королевы Виктории в коронационной мантии. Рядом с ней я увидела портрет принца-консорта, который в молодые годы считался щеголем. К сожалению, вторая картина была увенчана черным бантом – в напоминание о том, что принц несколько лет назад скончался. Рядом с супругами висели портреты их детей, два или три натюрморта, картина, изображавшая расступившиеся воды Красного моря, и несколько портретов боксеров. Самый большой висел над камином; на нем запечатлели устрашающую фигуру с голым торсом, в бриджах. Его ноги казались особенно короткими по сравнению с могучей верхней частью тела. Он пригнулся, выставил вперед кулаки и смотрел на зрителей, угрожающе хмурясь.

– Это мой Уолли, – с гордостью объяснила миссис Слейтер, когда, выйдя из кухни в гостиную, увидела, что я рассматриваю портрет. – В расцвете сил, как принято говорить. Вот такой он был, когда мы с ним познакомились. Но как только я поняла, что он мною интересуется, сразу сказала, что за боксера замуж не пойду. У боксеров вечно то глаз подбит, то ухо расплющено, и домой они приходят все в крови. Так что, сказала я, выбирай. И он выбрал. – Последние слова хозяйка дома произнесла с чувством глубокого удовлетворения. – Его родные занимались частным извозом – и отец, и до него дед. Вот и Уолли приспо собили к семейному ремеслу… Ну. – Миссис Слейтер по вернулась к несчастному Джоуи, который жался позади нее в новых сапогах и неловко держал в руках поднос с чайными чашками. – Поставь его на стол, вон туда!

Джоуи повиновался, но перед этим вслух заметил:

– Я пришел, чтобы ходить за лошадью! Прислуживать никому не собираюсь!

– Не дерзи! – сурово приказала миссис Слейтер. – Ну, миссис Росс, посмотрела я на вашего молодца и немного расспросила его в кухне. Мы его испытаем. Для начала положим шиллинг в неделю, да наша еда. Спать он может на сеновале над конюшней. Как, годится?

– Прекрасно, – ответила я от имени Джоуи. – Джоуи, благодари миссис Слейтер!

– Премного обязан, – буркнул Джоуи.

– И чтобы не пить, не ругаться, не богохульствовать, не водить компанию с хулиганами, – приказала миссис Слейтер. – Не шататься по пивным! Не играть в азартные игры. Будешь чистить коня, мыть кеб, чтобы в нем не стыдно было возить джентльменов и леди, и чтобы себя содержал в чистоте. Мыться можешь во дворе, под колонкой.

Джоуи с отчаянным видом посмотрел на меня и закатил глаза.

– Конечно, – согласилась я. – Джоуи, тебе все понятно?

– Понятно-то понятно, – буркнул Джоуи.

– Сегодня на ужин баранье рагу, – с деланым равнодушием продолжала миссис Слейтер, однако глаза у нее едва заметно блеснули. – Это тебе тоже подходит?

– Да! Еще как подходит! – воскликнул просветлевший Джоуи.

– Вот увидишь, они поладят, – уверяла я Бена позже.

– Если он не сбежит, – заметил Бен.

– Никуда он не сбежит от горячего ужина и крыши над головой, – решительно возразила я. – И потом, если он сбежит, Слейтеры отправят на его поиски всех лондонских возчиков!

Но мне пришлось немного подождать, прежде чем я могла рассказать о своем успехе, потому что Бена беспокоили другие, более важные дела.

Глава 21

Инспектор Бенджамин Росс

Сержанта Морриса я застал в его убежище. Он пил чай в тихом уголке между буфетом и стеной. Все в Скотленд-Ярде знали, что здесь сержант отдыхает. Его убежище называли «участком Морриса». Поэтому на вопрос «Где Моррис?» констебли часто отвечали: «У себя на участке, сэр». Посвященные без труда могли найти сержанта.

Увидев меня, Моррис поставил кружку и встал. Я жестом велел ему садиться и сам сел рядом. Если кто и заслужил кружку чаю в тишине, то в первую очередь Моррис. Кроме того, я предвидел, что в ближайшие два дня у него почти не будет возможности посидеть в тишине и немного отдохнуть.

– Нам дали сорок восемь часов, – начал я, – на то, чтобы спасти мою репутацию или погубить ее.

– Как так, сэр? – недоуменно спросил сержант.

Я все объяснил. Моррис допил чай и, задумчиво глядя перед собой, грел ладони о пустую кружку.

– Мистер Росс, тут придется попотеть.

– Значит, нужно начать как можно раньше. Пожалуйста, выясните, какое дело рассматривалось в суде в день убийства. Узнайте, когда Джонатан Тапли покинул здание суда и, если можно, чем он занимался потом.

– Прошу прощения, сэр, – сказал Моррис, – но он был бы идиотом, если бы сказал, что выступал в суде, а на самом деле в тот день там не появлялся!