На Золотой Колыме. Воспоминания геолога

В маршрут отправляемся втроем: я, Лукич и Губанов. Лукич сейчас не может заниматься своей непосредственной работой — опробованием, так как земля еще мерзлая и везде избыток воды, но ознакомление с районом ему очень пригодится: карт ведь у нас нет. Губанову придется все это лето работать вместе со мной, и он, кажется, не особенно этим огорчен. Что касается Котмана, то он буквально, просиял, узнав, что остается у Светлова. Их маршруты не будут превышать двух-трех километров. Основная работа Котмана будет заключаться в описании разведочных выработок. Это его вполне устраивает.

И вот 5 июня, нагруженные до отказа, мы отправились в долгий путь. Слегка сгибаясь под тяжестью рюкзаков, медленно шагала наша группа по вершинам сопок, окаймляющих левый приток Аркагалы — речку Контрандью, что означает, как разъяснил мне в свое время Михаил Петрович, «врезанная». Речка полностью оправдывает свое название. В нижнем течении она глубоко врезается в коренные породы — черные тонкоплитчатые сланцы, а в верховьях в стремительном порыве вгрызается в широкое плоское дно долины Худжаха.

Перед нами открылась замечательная картина так называемого речного пиратства, когда система одной реки перехватывает притоки другой. Здесь этот процесс выражен исключительно наглядно. Широченная долина Худжаха без всякого перевала круто обрывается в долину Контрандьи, а его притоки, вернее, бывшие притоки неподалеку от своих прежних устьев вдруг делают крутой заворот в сторону Контрандьи, перехваченные верховьями последней.

Контрандья порадовала нас несомненными признаками золотоносности. По пути в изобилии встречались обломки даек порфиров и порфиритов, длинными полосами тянущихся на значительные расстояния. В большом количестве попадались развалы кварцевых обломков. После удара молотком на свежем изломе часто можно было видеть обильные включения рудных минералов — пирита и арсенопирита, частых спутников золота. Чувствовалось, что здесь проходит рудоносная зона, которая пересекает долину Контрандьи.

Мы спустились вниз. Не терпелось скорее взять пробу из речных отложений. Хотя по руслу Контрандьи мутным бешеным потоком неслась желтая вода, здесь было много участков с крутыми обнаженными берегами, к которым можно было подойти. В некоторых случаях видно, как на поверхности коренных пород — песчаников и сланцев — залегает галька, перемешанная с песком и глиной.

Такие места, где отчетливо проходит граница между коренными породами и речными отложениями, — так называемый спай — встречаются не часто. О них мечтает каждый поисковик, так как здесь самое благоприятное место для опробования. Водный поток, неустанно работая в течение неизмеримо долгого времени, измельчает, переносит и откладывает разрыхленные горные породы. Вместе с ними переносятся и откладываются частицы тяжелых минералов, так называемый шлих, в котором находится также и золото, если оно, конечно, есть в этом районе. Благодаря своему тяжелому удельному весу эти минералы, особенно золото, постепенно оседая, отлагаются в основном в нижних частях наносов, у поверхности коренных пород, часто по трещинам проникая в последние. Вот почему «спай» — наиболее благоприятное место для опробования. Если золота в «спае» нет, трудно рассчитывать, что оно будет в более высоких слоях речных отложений.

Однако взять пробу оказалось не так-то легко. Породы еще не успели оттаять и, скованные мерзлотой, не поддавались нашим усилиям. С большим трудом при помощи гребка и геологического молотка нам удалось наскрести немного более половины лотка из «спая». С трепетным чувством надежды принялся я за промывку. И вот она закончена. Осторожно смывая последние остатки породы, сливаю избыток воды и легкими круговыми движениями покачиваю лоток. Его дно покрыто узкой полоской серовато-черного шлиха, среди которого, то появляясь, то исчезая, желтыми матовыми огоньками поблескивают две крупные золотинки и около десятка знаков — мелких чешуек золота.

Итак, золото на Контрандье есть, и, по-видимому, неплохое.

— Ну, Лукич, принимай хозяйство. Здесь будет над чем поработать. — Лукич довольно ухмыляется. Гриша смотрит несколько разочарованно. Он видит золото впервые, и две золотинки его явно не устраивают.

По плоским залесенным вершинам, отделяющим Аркагалу от Худжаха, мы только на четвертый день дошли до устья ключа, где полтора месяца назад соорудили лабаз. От Михаила Петровича мы узнали название ключа — Джавджуганджа. К сожалению, мы не смогли выяснить, что оно означает.

За время нашего отсутствия все кругом изменилось. Вокруг пышно раскудрявился лес, и лабаз стал совсем неразличим в густой зеленой чаще.