Набат

Посетители приходили к нему очень редко. Обычно он выпалывал людей, постучавших в его двери, — подходящая судьба для тех, кто осмеливался его потревожить. Конечно, после этого приходилось выбираться из дому, невзирая на погоду, чтобы дать иммунитет родственникам. Досадное неудобство, но серп Алигьери никогда не пренебрегал этой обязанностью. Пренебрег однажды, и это тяжким грузом легло на его совесть. Что ж, по крайней мере, местность, в которой он жил, радовала глаз. Роскошные зеленые холмы графства Уорикшир послужили источником вдохновения для многих писателей и художников смертной эпохи. Здесь родился Шекспир, здесь Толкин поместил свой буколический Шир. Здешняя природа была почти так же прекрасна, как серп Алигьери.

Он тоже родился в этом графстве. Впрочем, в разное время он сотрудничал с разными коллегиями, покидая их после первых же разногласий с тамошними серпами. Он терпеть не мог дураков, а рано или поздно все оказывались дураками. Но теперь он вернулся в свой родной регион и не имел желания его покидать.

Людей, посетивших его сегодня, ждал не менее холодный прием, чем всех прочих. Но поскольку среди гостей была серп, выполоть ее Алигьери не мог, как не мог прогнать визитеров. Пришлось оказать гостеприимство, что для нестареющего серпа было крайне неприятно.

Серп в бирюзовой мантии скользнула взглядом по его одеянию из жемчужного шелка.

— Серп Алигьери?

— Да, да, — ответил он. — Что вам нужно?

А она прехорошенькая! Алигьери захотелось быстренько повернуть за угол, чтобы стать ее ровесником и поухаживать за девушкой. Конечно, такие отношения между серпами порицаются, но никто бы не узнал. Он мнил себя подарком для любой женщины, и возраст тут не помеха.

●●●

Этот человек мгновенно вызвал у Анастасии приступ отвращения, но она постаралась это скрыть. Его кожа походила на пластиковое покрытие, а в очертаниях лица было что-то неуловимо неправильное.

— Нам нужно с вами поговорить, — сказала она.

— Да, да, впрочем, вы сами увидите, что это бессмысленно, — ответил Алигьери.

Он не захлопнул дверь перед носом посетителей, но и в дом не пригласил. Анастасия вошла первой, за ней последовали Грейсон и Джери. Свиту Грейсона они оставили у дороги, поскольку не хотели давить на Алигьери количеством. Сначала Анастасия планировала пойти одна, но сейчас, увидев, в каком пугающем состоянии находится хозяин и его грязный коттедж, порадовалась, что в этом доме с привидениями ее сопровождают Грейсон и Джери.

Алигьери взглянул на облачение Грейсона.

— Нынче все носят такое?

— Нет, — ответил тот. — Только я.

Алигьери неодобрительно фыркнул.

— У тебя ужасный вкус.

Затем он повернулся к Анастасии и окинул ее взглядом, от которого той захотелось треснуть его каким-нибудь твердым предметом.

— У тебя северомериканский акцент, — заметил хозяин. — И как там, по ту сторону большой лужи? Ксенократ все еще бушует и куражится в Средмерике?

— Он… стал Великим Истребителем от Северной Мерики, — осторожно ответила Анастасия, тщательно подбирая слова.

— Ха! — откликнулся Алигьери. — Держу пари, это он и устроил проблемы на Твердыне, хотя я не особо в курсе, что там произошло. Итак, если вы ищете мудрости серпа-ветерана, вы пришли не по адресу. Нет у меня для вас никакой мудрости. Возможно, вам стоило бы заглянуть в мои дневники в Александрии. Хотя я был довольно небрежен с отсылкой их в хранилище…

Он показал на стол в углу, заваленный пыльными тетрадями. Анастасия с готовностью уцепилась за повод для разговора.

— Ваши дневники, — подхватила она. — Да, мы пришли из-за них.

Алигьери снова взглянул на нее, но теперь немного иначе. Что там мелькнуло в глазах старого серпа — неужели тревога? Довольно сложно разобрать, какие эмоции выражает это лицо.

— Меня накажут за то, что я не передаю дневники своевременно?

— Нет, ничего такого, — успокоила Анастасия. — Просто люди хотят почитать об одной… операции, в которой вы участвовали.

— Какой операции?

Вот теперь точно — он встревожился и что-то заподозрил. Нужно быстро что-то придумать, чтобы исправить положение.

— Не скромничайте, — продолжала она. — Каждый серп знает о вашей связи с прополкой на «Новой надежде». Вы просто живая легенда.

— Легенда?

— Да, и я уверена, в библиотеке для ваших дневников отведут специальное помещение.

Он насупился.

— Не выношу льстецов. Проваливайте.

Он сел за туалетный столик, как будто непрошенные гости уже ушли, и начал расчесывать свои длинные золотисто-каштановые волосы.

— Дайте-ка я попробую, — промурлыкал/а Джери и встал/а за спиной старого серпа. — Ваша честь, у вас сзади несколько прядок запутались. Позвольте мне.

Тот взглянул на Джери в зеркале.

— Ты одно из тех бесполых существ?

— Флюидных, — поправил/а Джери. — У нас на Мадагаскаре это дело обычное.

— Малагасийцы, — с издевкой процедил Алигьери. — Терпеть вас не могу. Как я говорю, определитесь уже, и дело с концом.

Джери промолчал/а и начал/а расчесывать волосы серпа.

— Сколько вам лет, ваша честь? — спросил/а Джери.

— Ну и наглость! Мне следовало бы выполоть тебя за этот вопрос!

Анастасия шагнула вперед, но Джери успокаивающе махнул/а ей рукой.