Наблюдая за Большой медведицей

Сухая одежда и костер не помогли Юле согреться, тем более, что куртка у нее была мокрая. Девушка сидела в свитере, натянутой поверх него флисовой кофте, и дрожала. Могильников предложил ей спирта, но та ответила, что не употребляет дешевое пойло.

— Дамочка, лихо же тебя колбасит, — протянула Кира.

— Иди лесом! — буркнула Юля.

Кира закрыла глаза, сделала пару глубоких вздохов, стараясь спрятать раздражение, и максимально спокойно ответила: «Я-то пойду, тем более лес и так кругом! А вот ты можешь не дойти, родная, у тебя гипотермия».

— Чего? — скривилась Юля.

— «Холодняшку» ты словила, бурёнка! — рявкнула Кира. — Олег Уюкович, нужно что-нибудь горячее!

Могильников подсунул флягу со спиртом.

— Не горячительное, а горячее! Чай, воду из термоса! — пояснила Кира.

Могильников зарычал, от чего Юля на мгновение перестала дрожать, и налил горячий чай из своего термоса. Девушка сделала глоток и поперхнулась.

— Сколь…ко тут сахара? — пропищала она.

— Шесть на кружку… Я вкусненькое люблю, — сурово ответил Могильников.

— Выхода нет, Дарьян! Обними ее, — Кира указала на Юлю.

— Что? — возмутилась Юля, а Покровский внимательно посмотрел на обеих.

— Ее нужно обнять, крепко прижать к себе, только так она сможет согреться! — сердито пояснила Кира.

— Прижать к себе девушку? На это я всегда согласен! — заулыбался парень и расстегнул куртку: — ну, иди ко мне, Любаша!

— Я лучше помру, чем к нему прикоснусь! — вспыхнула Юля. — Отстаньте от меня! — она фыркнула и машинально сделала большой глоток из кружки с чаем, после чего минут десять плевалась.

Могильников стоял в стороне, наблюдал за происходящим, когда услышал, что девушка всеми силами уклоняется от объятий Дарьяна, решил вмешаться в характерной ему манере.

— Мне ещё один клиент не нужен, — сурово произнес патологоанатом. Все замолчали. Юля, так же молча, села рядом с Дарьяном, тот накинул на неё куртку и прижал к себе. Девушка почувствовала, наконец, что согревается — улыбнулась.

На берегу показался Эдкевич. Кстати, переправляясь через речку, он умудрился сделать несколько кадров, зависнув над потоком. Вслед за спасенными на берег выбралась Элина. На другом берегу остались трое. И тут с той стороны реки донесся плач. Рыдала Лея. Она боялась вступить на переправу.

— Я не могу! — в голос ревела девушка.

— Медведь! — рявкнул Могильников, и Лея, со страху, птичкой понеслась по камням. Она так ловко перебежала реку, что даже нигде не поскользнулась.

Валенов улыбнулся, посмотрел на Худогубкина и жестом указал на реку. Тощий проглотил слюну и с дрожью в ногах пошёл. Остановился у самой кромки воды.

— Я…Я… — Тощий заикался и не мог выговорить ни слова.

— Ты?.. — спросил Роман.

— Я воды боюсь… Смотришь в реку, а дна — то не видно — бездна! — запаниковал Тощий.

— Увы, Миша, другого выхода нет, — пожал плечами Роман, — держись за веревку, и аккуратно передвигайся. Если боишься ноги промочить — сними ботинки или, хотя бы, завяжи шнурки, а то я заметил, что ты с развязанными шнурками ходишь, язык у ботинок аж вываливается.

— Мне так комфортно, ноги не преют, — ответил Тощий, стоя возле Валенова на первом камне.

— Иди, давай, скоро смеркаться начнёт, — поторопил его Роман, — но будь осторожен на середине реки, а то что-то там все стараются в воду свалиться. Помни, что у тебя в рюкзаке раскладка продуктов на ужин, — добавил он.

Вздохнув, Тощий аккуратно маленькими шажочками двинулся в путь, держась за верёвку двумя руками. Разумеется, ровно на середине он наступил на тот же камень, с которого улетела Юля, и упал в воду вместе с рюкзаком.

— Да что вам всем мёдом намазано там что ли? — вздохнул руководитель.

— Помогите! — кричал Мишка, пуская пузыри.

Валенов снял ботинки, бросился спасать Тощего, преодолел несколько метров и понял, что веревку надо было привязывать крепче и с контрольным узлом. Она лопнула на месте старта и именно в тот момент, когда Роман за нее держался, протягивая руку Тощему. В итоге, руководитель нырнул в воду головой вниз.

— Держитесь! — заорал Худогубкин, пытаясь схватить товарища, которого сразу стало сносить течением. Попытки привели к тому, что Тощего тоже снесло.

Смеркалось. Немая сцена на берегу сменилась переполохом. Туристы суетились, не зная, как помочь. Дарьян и Эдкевич бросились вдоль берега вниз по течению. Крики Валенова и Мишки становились все тише и тише, река уносила их во тьму.

Лея ревела и заламывала руки. Элина стояла возле воды и вглядывалась вдаль. Юля впала в ступор. Смотрела на огонь, и даже не заметила, что Дарьян её уже не обнимает. Кира и Могильников поддерживали огонь, рубили дрова, чтобы согреть ребят, когда те вернутся. Минут через пятнадцать к костру вернулись Дарьян и Эдкевич, принесли рванную камуфляжную куртку Валенова.

Могильников перекрестился и выпил.

— Миша? — еле слышно произнесла Лея.

Дарьян закрыл глаза и опустил голову.

— Нет, Миша! — закричала девушка, скинула дождевик и кинулась к реке. Её попыталась остановить Элина, но в отчаянном решении спасти Тощего, Лея оттолкнула ее с такой силой, что девушка упала. Остановить у самой воды ее смогла только Кира.