Наблюдая за корейцами. Страна утренней свежести

К словам человека, который несколько лет проработал в одном из ведущих подразделений «Самсунг Электроникс», занимающихся именно инновационными разработками, я отнесся серьезно, так как он – в отличие от меня – специалист в данной сфере. Он пояснил, что корейцы по своей сути прилежные исполнители, но по части созидательности и креативности отнюдь не в первых рядах, так как сама система общественных и внутрикорпоративных отношений не поощряет критику чужого мнения, особенно начальника, а также развитие самостоятельности.

«Чисто корейские передовые технологии создаются по формуле, которая по-английски звучит следующим образом: steal, copy/paste, merge and then QA (примерный перевод на русский язык: украл, скопировал, вставил, собрал и потом доводишь до ума)», – сказал российский специалист. Да, доводить чью-то базовую идею до ума корейцы умеют, создавать красивую, эффектную упаковку и грамотно «раскручивать» товар они мастера, но что-то исключительно свое изобрести они пока не могут. Таков был вердикт нашего специалиста.

Поначалу я отнесся к таким словам как к преувеличению человека, которого, возможно, чем-то обидели на работе. Тем более что в скором времени он возвращался на родину. Однако потом я вел аналогичные беседы со многими нашими инженерами, которых нельзя было заподозрить во враждебности к корейцам. У тех россиян было все в порядке: зарплата, условия труда, начальство, коллектив… Тем не менее вердикт был таким же. Один категорически заявил, что за восемь лет своей работы в двух крупнейших корейских электронных концернах он не встретил ни одной разработки, которая могла бы быть названа чисто корейской. «В основе таких «исключительно корейских новинок» всегда лежит чья-то чужая идея – американская, японская, российская… любая, но не корейская. А вот превратить фундаментально новый принцип в пригодный для общественного пользования товар – тут корейцы большие мастера», – признал он.

Нередко доводилось мне слышать и то, что, создав какую-то действительно инновационную вещь, иностранный инженер попросту рискует быть уволенным. Так как слишком велик соблазн у работодателей присвоить изобретение себе, заявив о «новом отечественном научном прорыве».

Как относиться к таким высказываниям, судить не мне. Я филолог, но среди российских экспертов, которые проработали долгое время в Корее, скептическое отношение к «истинно корейским разработкам» очень сильно распространено. И далеко не все из критиков плохо думают о стране и ее жителях в целом.

Мой друг физик-теоретик, работающий в одной международной организации, однажды приехал в Корею в составе международной делегации, чтобы координировать работу с местным НИИ, которое выразило желание принять участие в крупном дорогостоящем проекте. Вердикт приятеля был схожий: «Как инноваторы, теоретики корейцы очень слабы, но прикладная сфера здесь развита весьма неплохо».

То есть опять то же самое: создавать что-то совершенно новое, с нуля пока не могут, но совершенствовать уже имеющееся – их конек.

Из своего «технического» опыта скажу, что однажды мне довелось пообщаться с коллегой-корееведом, который устроился работать в представительство одной очень известной корейской корпорации в Москве. Среди прочих обязанностей он должен был ездить по провинциальным НИИ России, встречаться со специалистами и искать для корейцев перспективные разработки. Однажды он рассказал об одной технологии, которая была создана российскими инженерами и могла быть широко использована для производства более качественных видеопроигрывателей. В России тогда промышленность дышала на ладан, перспектив внедрения технологии не было, потому ее продали корейцам. Через год вышел видеоплеер как раз той корейской корпорации, громко рекламировалось «улучшенное качество воспроизведения, благодаря ….» – и была названа та самая разработка российского НИИ. Правда, на этот раз она уже позиционировалась как «чисто корейское изобретение», об участии россиян – ни слова.

Как журналисту, мне довелось столкнуться и с другими примерами «творческого подхода» к освещению роли зарубежных специалистов в разработке корейских ноу-хау. Речь идет о южнокорейской космической программе, в рамках которой в конце августа 2009 года впервые с корейского космодрома стартовала ракета-носитель со спутником. Эту программу корейцы создавали практически с нуля, и без посторонней помощи им было не обойтись. Однако некоторые страны просто отказались помогать корейцам (среди них, кстати, были Япония и США), а некоторые заломили непомерную цену за свои услуги. В итоге согласились только россияне в лице НИИ имени Хруничева.