Наблюдая за русскими. Скрытые правила поведения

В советские времена пропаганда заставляла верить в могущество и престижность нашей армии. «Святое дело — родину защищать», — писали на плакатах. Увы, подобному патриотизму, пусть под фальшивыми лозунгами, пришёл на смену циничный капитализм, вытеснивший старые приоритеты. «Зачем ты, дед, немцев победил? — издевались молодые подонки над увешанным орденами ветераном. — Победили бы немцы, пили бы мы сейчас баварское пиво!» Им даже в голову не пришло, что, победи гитлеровцы, они бы сейчас не просто пиво не пили, их не было бы на свете. И что они будут делать, когда попадут в армию даже всего на год?

Короче говоря, нынче армия переживает катастрофическое падение популярности. Если ещё сравнительно недавно служить в армии было делом чести и те, кого признавали негодным к военной службе, воспринимали это известие как большую беду, сегодня молодёжь всеми силами стремится от армии «откосить». В ход идут взятки, липовые справки о болезнях, даже причинение себе увечий.

Хотя липовые справки не так уж и нужны. По официальным данным, только 13% наших молодых людей признаны здоровыми и могут быть призваны в армию. Остальные либо больны, либо имеют бесчисленные отсрочки. В весенний призыв 2010 года уклонился от службы каждый второй призывник.

В результате в армию попадают преимущественно те, кто не сумел эти отсрочки получить, то есть главным образом ребята из малообеспеченных семей, отнюдь не расположенные к дисциплине и обучению.

И это ещё не худший контингент. В стремлении заполнить свои поредевшие ряды армия всасывает в себя и парней с уголовным прошлым. Результат предсказать нетрудно: в казармах воцарился быт тюремного барака.

(Справка: по официальным сведениям, большая часть оружия, находящегося сейчас в руках террористов, попала к ним из воинских частей. Только один случай: политическое убийство совершено из автомата, числящегося на военном складе, куда он потом был таинственным образом возвращён.)

А теперь, когда служить призывникам положено только год, а техника в армии с каждым днём усложняется, сделать из такого «списанного материала» умелого и боеспособного солдата более чем проблематично.

Ну и, конечно, печально известная дедовщина. Собственно, и срок службы-то сократили с двух лет до одного года в надежде, что тем прекратят деление на «старослужащих», то есть «дедов», и новичков. Но тут сразу же выяснилось, что дело пошло ещё хуже. Особенно плохо приходится «очкарикам» и «ботаникам», которые не умеют за себя постоять и дать отпор каким-нибудь амбалам, которые заставляют за них мыть пол, стирать им носки и подворотнички.

Такая ситуация наталкивает на размышления. Очевидно, что русский коллективизм подвергается сегодня в армии жестокой проверке на прочность. Попавшие в казарму новички, вместо того чтобы объединиться и дать отпор наглым «старикам», покорно терпят издевательства, отдают им свои мобильники, деньги и еду, даже просят подаяния на улицах, чтобы рассчитаться с вымогателями. И… с нетерпением полгода ждут, чтобы самим превратиться в таких же шакалов. Вспоминая былые обиды, они наслаждаются унижением таких солдат, какими они сами недавно были.

И ещё она загадка русской души. Попав в армию, кавказцы и жители Средней Азии мгновенно находят друг друга, объединяются и, бывает, терроризируют русских, которые почему-то не в состоянии постоять за себя. В чём дело? «Подгнило что-то в Датском королевстве»?

Заслуживает внимания тот факт, что в одной из самых сильных армий мира, израильской, «дедовщины» нет. Как известно, там в армии служат все поголовно, включая женщин. Когда попавшие туда выходцы из России попытались было навести в израильской казарме российские «порядки», они мгновенно получили тюремные сроки. И всё, вопрос о «дедовщине» был закрыт.

Сейчас идут разговоры о создании военных подразделений по этническому принципу. Такой опыт уже имелся в царской России. Военное руководство надеется, что этим путём удастся избежать сплочения призывников одной национальности, чтобы противостоять группе призывников другой национальности, что сейчас активно и происходит: пока в казарме один или два призывника, скажем, с Кавказа или Средней Азии, их угнетают все остальные; когда их становится больше, ситуация меняется на противоположную.

Сработает ли этот план? Сомнительно. Не стоит забывать, что в России — больше сотни национальностей, и значит, обязательно найдётся кто-то, кто не впишется в этномонолитный отряд, а следовательно, будет подвергаться преследованию остальных — разумеется, если эти последние будут теми, кем они сейчас являются: малообразованными, плохо воспитанными, обременёнными множеством предрассудков. Состоятельные семьи, прекрасно зная, что ждёт их отпрысков в армии, всеми правдами и неправдами (больше — неправдами) стремятся помочь детям избежать призыва, а в армию идут те, за кого некому заступиться, и, хуже того, те, кто до призыва хоть и не был судим, но уже имеет опыт общения в уличной банде.

Так что, в отличие от советских времён, наша армия наконец-то стала подлинно рабоче-крестьянской…