Наблюдатель. Сказка про деньги

Иногда на планете устанавливалось что-то вроде затишья. Но оно всякий раз оказывалось кратковременным – всего на какие-нибудь полчаса его наблюдений. Потому что, как это ни выглядело странно, войны давали невиданный всплеск развития и движения вперед всего вида. Именно в такие минуты население и электорат вдруг становились «братьями и сестрами», а быдло превращалось в «соотечественников». И снова сотни тысяч вирусов собирались в армии, как оголодавшие стаи саранчи. И эти армии становились все мощнее и оснащеннее.

Казалось, нет ничего более стабильного и вечного, чем две колонии вирусов, – в дельте реки и на северном берегу разделявшего их моря, но…

В восемь вечера сильнейшие пульсации стали исходить от сгустка вирусов, расположившегося на полуострове, напоминающем сапог. Колония бурно развивалась. На глазах Наблюдателя к небу устремились колонны – тысячи колонн, сливающихся в причудливые здания, мосты, акведуки. Словно лучики света от центра колонии во все стороны разбегались дороги. Армии вирусов двигались во всех направлениях, постоянно увеличивая свою территорию. Они буквально впитывали и переваривали другие колонии ашэсов, в том числе и те две, казавшиеся незыблемыми, как сама планета, которые он наблюдал в десять утра и после полудня.

Главным центром вида HS стал теперь город на семи холмах, раскинувшийся по берегам реки. Захватив пол-электрона и получив практически все, что могли только пожелать, местные вожаки и воины пресытились настолько, что обычному спариванию с самками стали предпочитать животных и особей своего же пола. Бесконечная и изнуряющая погоня за новыми удовольствиями привела к странному обычаю отрыгивания непереваренной пищи и многократному набиванию желудков. Необходимость отвлечь основную массу вирусов от осознания происходящего подвигла их к организации зрелищных побоищ с участием вирусов и хищных животных. Однако это чудесное изобретение привело к неожиданному результату – сообщество вкусило в полной мере сладкие плоды вседозволенности и жестокости. Насилие и вседозволенность стали нормой, которую можно было приобрести за деньги по определенному тарифу. Вирусы обленились, погрязли в разврате и потеряли волю. Отныне только деньги, дающие возможность жить в праздности, стали смыслом всей их жизни. Наблюдатель видел красочный, как восход звезды, расцвет великой империи, давшей многим группам ашэсов мощный толчок развития, и ее стремительный упадок под пронзительный визг толпы, требующей жратвы и развлечений.

Правда, в одной из провинций этой империи под влиянием таинственно появившегося Пророка начало зарождаться учение, предупреждавшее о нарастающей опасности жажды наживы и власти кубиков. Сначала Пророк выгнал из местного храма торговцев, а потом на простом языке попытался объяснить своим соплеменникам, что безудержное стремление к богатству – пагубно. Но исключительно последовательные вирусы, выбирая между грядущим спасением и сегодняшними развлечениями, распяли Пророка.

Однако Наблюдатель уже понимал, что притягательная сила учения этого, наверное, лучшего из ашэсов завладеет умами и сердцами сотен поколений.

Уже стемнело, но Наблюдатель не мог оторваться от того, что происходило на электроне. Город на семи холмах продолжал оставаться цетром цивилизации, но к северу и востоку от него повсеместно возникли поселения ашэсов со своими вождями, воинами, менялами и рабочими. Колониями вирусов осваивались уже весьма впечатляющие территории, на которых, казалось, сами по себе вырастали здания и дороги. Вперемешку с домашними животными по ним передвигались все более мудреные механизмы. Повсюду бурлила жизнь.

А в мире Наблюдателя наступила ночь. Здание института давно опустело. Впечатлительный вахтер жалобно всхлипывал во сне, наслушавшись душераздирающих разговоров о жутких болезнях звездных систем и бытовых проблемах далеких галактик. Ученый тоже вдруг почувствовал, что его неудержимо клонит в сон. Но он боялся пропустить что-нибудь важное и сопротивлялся до последнего. Наконец, он опустил голову на руки, закрыл усталые глаза и, не вставая с рабочего места, провалился в тяжелое, тревожное забытье…

Ему снилось, что он Волк, бегущий по склону заснеженного холма. Он знает, что где-то неподалеку за утренней дымкой его ждет Волчица. Он торопится к ней, но прыжки становятся все тяжелее. Лапы словно вязнут в чем-то. Он опускает голову и видит, что снег под лапами шевелится – миллионы и миллиарды крошечных, но отвратительных созданий, которые вцепились в него и не дают сдвинуться с места. С каждым мгновением их налипает на лапы все больше и больше, и вот он уже с ужасом чувствует, что не может сделать ни шагу, напрягает все силы в отчаянной попытке вырваться и… просыпается.