Начала политической экономии и налогового обложения

Если бы все они могли увеличить цену своих товаров, чтобы с прибылью вознаградить себя за налог, то как все они суть взаимные потребители товаров друг друга, то очевидно, что налог никогда не был бы выплачен, ибо если всякий в состоянии вознаградить себя за него, то где же плательщики?

Итак, я успел, кажется, доказать, что всякий налог, который будет иметь следствием возвышение задельной платы, будет выплачиваться посредством уменьшения прибыли, и что, след., налог на задельную плату есть в действительности не что иное, как налог на прибыль.

Закон подразделения продукта, труда и капитала между задельной платой и прибылью, который я старался доказать, кажется мне столь несомненным, что я расположен думать, что, за исключением непосредственного действия, составляет лишь незначительную разницу то, облагается ли налогом прибыль на капитал или задельная плата труда. Облагая налогом прибыль на капитал, вы, по всей вероятности, изменили бы уровень возрастания фондов на содержание труда, и задельная плата, достигнув слишком значительной высоты, перестала бы соответствовать размеру этих фондов. При обложении задельной платы вознаграждение, достающееся рабочему, также утратило бы соответствие с размерами фонда, потому что было бы слишком низко. Естественное равновесие между прибылью и задельной платой восстановилось бы в одном случае через понижение, в другом – через повышение денежной задельной платы. Итак, налог на задельную плату падает не на землевладельца, но на прибыль с капитала; он «не дает права и не принуждает хозяина-фабриканта переложить его с прибылью на цену товаров, потому что фабрикант не будет в состоянии увеличить их цену и должен, след., один без вознаграждения уплатить подобный налог»[23].

Если действие налогов на задельную плату таково, как я его описал, то они не заслуживают того порицания, с каким выразился о них д-р Смит. Вот что говорит он по поводу таких налогов: «Утверждают, что эти налоги и некоторые другие того же рода, возвышая цену труда, разорили бо́льшую часть мануфактур в Голландии». Подобные же налоги, хотя и не столь тяжелые, взимаются в Милане, в Генуе, в герцогстве Моденском, в герцогствах Парме, Пьяченце и Гвастале и в Папской области. Один довольно известный французский писатель предложил преобразовать финансы своей страны посредством замены этим наиболее разорительным из всех налогов большей части других:

«Нет такой нелепости, – говорит Цицерон, – которая не была бы подчас утверждаема некоторыми философами».

В другом месте Смит говорит:

«…налоги на предметы необходимости, возвышая задельную плату труда, неизбежно стремятся к возвышению цены всех мануфактурных предметов, а след., и к уменьшению их сбыта и потребления».

Если бы даже был верен принцип д-ра Смита, что подобные налоги влекут за собою возвышение цены мануфактурных товаров, то и в таком случае налоги эти не заслуживали бы подобного порицания, так как действие этого рода не могло бы продолжаться долго и не повлекло бы за собою никакой невыгоды для нашей иностранной торговли. Если бы под влиянием какой-нибудь причины возвысилась цена некоторых отдельных мануфактурных товаров, то вывоз их встретил бы препятствия или прекратился бы. Но если бы та же причина подействовала на все товары, то влияние ее было бы лишь номинально: оно не коснулось бы относительной ценности товаров и ничуть не уменьшило бы побуждений к ведению меновой торговли, на которую сводится на деле вся торговля, как внешняя, так и внутренняя.

Я уже старался показать, что если какая-нибудь причина возвышает цены всех товаров, то действие ее почти одинаково с тех, какое производит понижение ценности денег. Когда понижается ценность денег, возвышается цена всех товаров, и если это действие ограничивается одной страной, то оно влечет за собою точно такое же изменение в ее иностранной торговле, как и возвышение цены товаров от всеобщего налога; след., изучая результаты уменьшения ценности денег одной страны, мы изучаем также и действие вздорожания товаров, ограниченного одной страной. Ад. Смит также был убежден в сходстве между этими двумя случаями и утверждал поэтому, что низкая ценность денег или, как говорит он, серебра в Испании, происходящая от запрещения его вывоза, оказывала чрезвычайно пагубное влияние на мануфактуры и на заграничную торговлю Испании.