Начала политической экономии и налогового обложения

«потребность в пище каждого отдельного лица ограничивается вместимостью человеческого желудка, но что желание иметь предметы удобства или предметы украшения для построек, одежду, экипажи и домашнюю мебель, кажется, вовсе не имеет границ или, по крайней мере, известных границ».

Итак, природа, безусловно, ограничила сумму капиталов, которая может быть в данную минуту с прибылью посвящена земледелию; но она вовсе не поставляла границ размеру капиталов, который может быть посвящен на доставление нам «удобств и удовольствий» жизни. Доставлять себе наибольшее количество этих удовольствий – вот цель, которую мы себе ставим, и единственно потому, что иностранная или транспортная торговля лучше удовлетворяет этой цели, предприниматели берутся за нее охотнее, нежели за производство требуемых вещей или тех, которые могут заменить их, в самой стране. Но если бы какие-нибудь особые обстоятельства помешали нам поместить наши капиталы в иностранную или транспортную торговлю, то мы были бы принуждены употреблять их у себя, хотя, быть может, и менее выгодно, и как не существует предела желанию обладать «предметами удобства, украшения для построек, одеждой, экипажами и домашнею мебелью», то не могло бы быть других границ для затраты капитала на доставление их, кроме тех, которые ставятся размером средств на содержание производящих эти товары рабочих.

Но Ад. Смит утверждает, что транспортная торговля вовсе не есть дело выбора, а напротив того, дело необходимости, как будто бы капитал, затраченный во внутреннюю торговлю, мог находиться в излишестве, если бы не ограничивался незначительной суммой.

«Когда масса капиталов страны,

– говорит он, —

достигла такой степени возрастания, что не может быть употреблена вся на удовлетворение потребления страны и на содержание производительного труда ее, тогда излишек этого капитала естественно направляется в транспортную торговлю и употребляется на оказание той же услуги другим странам».

«На часть излишнего продукта великобританской промышленности ежегодно покупается около 96,000 бочек табаку. Но спрос Великобритании не простирается, быть может, свыше 14,000. Итак, если бы остальные 82,000 не могли бы быть вывезены и обменены на какие-нибудь другие вещи, на которые существует спрос в стране, то ввоз этого излишка немедленно прекратился бы, и вместе с ним прекратился бы и производительный труд всех тех жителей Великобритании, которые в настоящее время употребляются для приготовления товаров, на которые ежегодно приобретаются эти 82,000 бочек».

Но разве эта часть производительного труда Великобритании не могла бы быть употреблена на изготовление товаров другого рода, на которые можно было бы купить какой-нибудь продукт, более необходимый для страны? И если бы даже это было невозможно, то разве мы не могли бы, хотя и с меньшею выгодой, употребить этот производительный труд на производство предметов, на которые есть спрос в стране, или, по крайней мере, таких, которые могут заменить их собою? Если бы мы нуждались в бархате, то разве нельзя нам было бы попробовать производить его? И если бы мы не имели в этом успеха, разве не было бы возможно производить более сукна или какого-нибудь другого нужного нам предмета?

Мы производим товары и с помощью этих товаров мы покупаем заграницею другие, потому что мы можем их там добыть себе больше, чем могли бы произвести у себя дома. Пусть лишат нас этой торговли, и мы сейчас же начнем производить снова вещи для собственного употребления. Сверх того, приведенное мнение Ад. Смита находится в противоречии со всем общим учением его об этом предмете.