Начальная школа Монтессори (сборник)

Следующая серия из двух, трех строчек (два, три предложения) тоже из «Азбуки» Толстого. Они также наклеены на карточки из цветного картона и лежат в отдельной коробочке. Дальше текст все удлиняется, являются уже целые рассказы в шесть, семь, десять строк (все наклеены на карточки из цветного картона (11,5 × 8 см). Для всех этих карточек тексты взяты из «Азбуки» Толстого (крупный шрифт).

Для примера привожу три такие карточки («Азбука» Толстого). 1. «Спала кошка на крыше, сжала лапки. Села подле кошки птичка. Не сиди близко, птичка, кошки хитры». 2. «Саша был трус. Была гроза и гром. Саша влез в шкап. Там было темно и душно. Саше не слышно было, прошла ли гроза. Сиди, Саша, долго в шкапу за то, что ты трус». 3. «Маша села няне на руки. Няня дала Маше каши. Муха села Маше на руку. Маша дала мухе каши. И няня была сыта, и Маша была сыта, и муха была сыта».

Дети очень любят читать эти карточки, часто заучивают их наизусть, некоторые списывают. Учить наизусть классическую прозу очень важно и очень полезно для языка.

По желанию можно, конечно, брать тексты и из других книжек, – это дело вкуса и требования курса, но нужно непременно, чтобы шрифт этих карточек был достаточно крупный. Для детей, бегло и сознательно читающих описанные карточки, надо приготовить (у нас их много) карточки с более сложными и длинными рассказами. Для этого очень хорошо использовать маленькие отдельные рассказы Ушинского. Такими являются рассказы: 1. «Как рубашка в поле выросла». 2. «История одной яблоньки». 3. «Утренние лучи». 4. «Проказы старухи зимы». 5. «Ивановский червячок». 6. «На лугу летом». 7. «На поле летом». 8. «В лесу летом». 9. «Лето пришло». 10. «Чужое яичко». 11. «Бодливая корова». 12. «Гадюка». 13. «Слепая лошадь». Из них три («Утренние лучи», «Как рубашка в поле выросла» и «Проказы старухи зимы») были списаны мною в книжечки из нескольких листков тонкого бристольского картона в обложке из цветного картона и иллюстрированы мелкими рисунками. Книжечки эти пользовались большим успехом. Дети очень любили их, читали и перечитывали, списывали в тетрадки, украшая описанное рисунками; частями заучивали наизусть. Остальные рассказы были вырезаны из книг и наклеены на карточки из цветного бристольского картона. Можно также брать отрывки из Л. Толстого и Аксакова. Например, из Толстого: 1. «В лесу». 2. «Воробей и ласточки». 3. «Девочка и грибы». 4. «Орел». 5. «Ягоды». Из Аксакова: 1. «Гнездо». 2. «Уженье рыбы». 3. «Переправа через Волгу». 4. «Ледоход». (Это уже для более старших или более развитых детей.) Разнообразие в материале, его градация по трудностям необходимы для индивидуальных занятий, так как дети разные по своим возможностям.

К. Сумнительный Космические планы детства

Первое знакомство. Мы – небольшая группа российских педагогов, приехавших в Германию изучать школьную Монтессори-педагогику на международном курсе. Пока мы не ведем уроки, а только наблюдаем. Каждый день мы приходим в класс и смотрим бесконечную и безумно интересную пьесу под названием «Жизнь детей». В нашей, да и в традиционной немецкой школе ребенок оживает только на перемене. В этот короткий миг свободы он вырывает из цепких рук школы немного движения, немного раскрепощенности и общения, выплескивает энергию, которая скопилась во время вынужденной неподвижности на уроке. И в этом ребенок естественен, но не нормален. Это особенно бросается в глаза, когда невольно сравниваешь этот «переменный» взрыв активности со спокойной и размеренной жизнью Монтессори-класса. Именно эту жизнь и свободную работу детей мы и приехали наблюдать.

Это часть нашего обучения, потому что Мария Монтессори считала, что для того, чтобы воспитывать ребенка, помогая раскрытию его внутреннего потенциала, надо хорошо знать детей. Это знание о ребенке, полная картина его личности возникает в процессе наблюдения. Но что можно наблюдать, когда дети скованны и неподвижно сидят за партой, или весь класс по команде учителя начинает писать или читать? Со временем дети учатся скрывать скуку или раздражение и незаметно для учителя отсутствовать на уроке. Даже у самых пытливых все реже искорки искренней заинтересованности и все больше расчета: «Сегодня можно не учить, потому что вчера уже спрашивали». К сожалению, это самый узнаваемый интернациональный элемент традиционной школы.