Начальник

– Зачем мне это? – начал протестовать Дмитрий. – О себе самом я и так всё знаю.

– Знаешь? – удивился голос, – знаешь и бегаешь от самого себя?

– Откуда ты знаешь, куда я бегаю, а куда нет? – уже совершенно разозлился Дмитрий.

– А кому ещё знать, как не мне? – спросил голос.

– Да кто ты такой? Что ты вообще обо мне знаешь? – перешёл на крик Дмитрий.

– Я – Cовесть, – горестно ответил голос, – и знаю о тебе всё, что ты хотел бы скрыть, на что ты пытался не обращать внимания, или старался побыстрее забыть.

– У меня не было никакой необходимости тратить столько усилий для того, чтобы встретиться с тобой, – успокоившись, сказал Дмитрий.

– Тогда зачем ты пришёл сюда? – спросила Cовесть.

– Узнать, что такое счастье, и в чём смысл жизни, – опять начал сердиться Дмитрий.

– Пока ты не заглянешь в свою душу, ничего не поймёшь, – сказала Cовесть.

– Без этого никак? – с надеждой в голосе спросил Дмитрий.

– Никак.

– Хорошо. Я согласен, – опустив голову, обречённо произнёс Дмитрий.

– Ну, что ж. Смотри, – произнёс голос, и тут же на стене за его спиной появился экран, на котором в бешенном темпе стали мелькать кадры, воспроизводящие всю жизнь Дмитрия. Внешне кадры мелькали очень быстро, но в памяти они воспроизводились в куда более замедленном темпе. Дмитрий видел, как в раннем детстве впервые стёр ластиком в дневнике двойку, исправив её не пятёрку; как свалил на другого вину за разбитое камнем окно; как постоянно обманывал, опасаясь наказания; как шарил в карманах родителей и воровал оставленную там мелочь; как подглядывал в душевой за моющимися девочками; как грубил и хамил взрослым; как обижал слабых; как вместе с друзьями выпивал и курил в подвале дома и многое другое, что со временем забылось и стёрлось из его памяти. Увиденные нелицеприятные моменты жизни, тем не менее, не вызывали у него чувства стыда и досады на себя до тех пор, пока не появились лица двух малышей, которые с укором смотрели на него.

– Кто это? – испуганно спросил Дмитрий.

– Это не родившиеся дети, убитые по твоему же настоянию, – грустно произнесла Cовесть.

– Ты имеешь в виду два аборта, которые сделала Ольга? – догадался Дмитрий.

– Да, – бесстрастно констатировал голос.

– Но, нам же негде было жить, – пытался оправдаться Дмитрий.

– Ложь! Нет ничего хуже, чем искать оправдания тогда, когда надо каяться. Непризнание своей вины есть матерь новых, ещё более серьёзных ошибок, – сказала Совесть, и, не давая времени Дмитрию для новых оправданий, приказала, – смотри дальше.