Начальник Америки (СИ)

— Это понятно, — пожал он плечами. — Тем не менее, мы можем превратиться в нищую перенаселенную страну, контролируемую криминалом, в передовую индустриальную державу или же тихую провинцию под патронажем заморской монархии.

— Не думаю, что мы когда-нибудь сможем задавать тон в мировой политике или экономике. Здесь никогда не будет много европейского населения. Не превратимся мы, надеюсь, и в подобие Мексики. Однако, пребывать под патронажем российской короны не хотелось бы тоже. Но мы в любом случае станем фактором стабильности в разборках между Штатами и Британией, или Штатами и Мексикой. Система из трех конкурирующих стран куда более стабильна. Потому что две слабые объединяются против сильной. Так считали некоторые ученые в мое время.

План выглядел простым — люди, для которых созданная нами среда станет обыденной, будут воспроизводить её, а затем и оказывать влияние на соседние территории. Нечто похожее Пётр пытался провернуть с Петербургом, но как всегда ограничился полумерами, замешав их на самодурство и тиранию.

Мы намеревались пойти дальше столичной витрины. Наши шхуны со временем заполнят всю северную часть Тихого океана, двинутся на юг и будут разносить по дальним землям наше культурное и экономическое влияние. Оно уже чувствовалось в Охотске и городках Камчатки, которые потихоньку сходили с исторической колеи. Окраины империи стали крупнее, многолюднее благодаря поставкам из Америки и встречному потоку переселенцев. Их экономика всё больше ориентировалась на нас. Любая доставка из Калифорнии обходилась дешевле, чем из Якутска, и со временем всё побережье должно будет выйти на нашу орбиту.

Куда отправится зверобой или китобой, чтобы отдохнуть или пополнить припасы? Уж точно не в Охотск, холодный, открытый всего лишь несколько месяцев в году, с безобразным портом, вернее его полным отсутствием. Нет, наглотавшийся северных ветров и пург, зверобой отправится на Оаху или в Викторию. Где тепло, сочные фрукты, прекрасные туземки, приличные условия для проживания, возможность выгодно продать упромышленное и закупить на сезон всё необходимое. Но это поначалу. А затем к нему неизбежно придёт осознание, что нет нужды вообще возвращаться в Империю. Зачем? Что там есть такого, чего нельзя найти в колониях? Кроме налогов и произвола чиновников. Деньги же, заработанные на промысле, позволят купить домик и обеспечат старость. Или, если человек молод, он может обзавестись каким-нибудь доходным дельцем, вроде скромного трактира.

Мы, разумеется, не помышляли об аннексии Дальнего Востока, сама мысль о стычке с Империей порождала холодок на спине. Мы рассматривали этот регион как транзитную территорию и источник людей.

Культурный код не являлся исключительно продуктом наших усилий. Естественный ход событий вносил свой вклад. Наш диалект русского языка обогащался европейскими, китайскими, индейскими заимствованиями. Помимо него на наших территориях стал возникать индейский лингва-франка. Активная торговля, смешанные семьи, общие мероприятия, вроде нашего Большого Потлача породили языковой коктейль. Собранный из десятков местных наречий, русского и английского, он быстро распространился по побережью, а потом и закрепился в особом словаре благодаря Анчо и его ученице Галке, одной из нашей перспективной троицы.

Всё же мы разожгли пламя под плавильным котлом. Пока только северо-западного побережья, но потом, кто знает, возможно и всего океана.

А история шла своей колеёй. И между прочим в Англии произошло событие, бросающее в плавильный котел Тихого океана ещё один ингредиент, а заодно создавая нам сильного конкурента на юге. Первый флот, загрузив на борт войска и пересадив заключенных с плавучих тюрем «халков», вышел в Новую Голландию, или точнее в Новый Южный Уэльс.

Ну а до нас тем временем наконец-то добрался начальник.

Глава двадцать седьмая. Прибытие

Глава двадцать седьмая. Прибытие

О прибытии «Онисима» мне доложили, когда шхуна только показалась в проливах. Пока она добиралась до главной гавани, я успел подравнять бороду, одеть лучший костюм эпохи, роскошный парик, сапоги, треуголку. Не забыл и про перевязь со шпагой. Следовало сразу показать гостю, что он попал не в мужицкую артель и не в один из заштатных российских городков. Жаль, что Шарль с отрядом проводил тренировки в Эскимальте. Там же отстаивался фрегат, там же, как всегда, пропадал с инженерами Лёшка. Компанию мне составил лишь Комков, в то время как Окунев и другие наши ветераны предпочли поначалу остаться в тени.

Шхуна пришвартовалась возле форта рядом с замузееным «Варнавой». Увидев на палубе Колычева я улыбнулся и слегка приподнял треуголку. Он коснулся полей в ответ, хотя наверняка гадал, кто я такой? В Иркутске он меня не приметил, а Кривова я попросил держать язык за зубами и рассказывать пассажирам лишь о природе, торговле с индейцами и промысле калана.