Начальник милиции – 1

Купер сначала побагровел, потом побледнел, я думал, еще позеленеет, но, видно, в его морде краски кончились. Он снова налился банальным пунцом.

Что-то там вякал, мол, вы уподобляетесь африканской птице страусу, которая с высоты своего полета не видит генеральной линии партии и социалистической направленности органов внутренних дел. Я однако, парировал, что страусы не летают, а органы, они что — если я и не вижу, то в коллективе всегда найдутся старшие товарищи по службе, которые помогут разобраться, кто верблюд, то есть страус, а кто нет. Сдавленные смешки прокатились по кабинету. И после коротких дебатов и вопросов ко мне от членов комиссии (на которые я ответил словами вырезок из газет — успешно и политически подковано) Куперу пришлось объявлять голосование по моей судьбе.

Но перед голосованием меня, естественно, попросили покинуть кабинет и ожидать результатов в коридоре. Анонимно чтоб. Я вышел.

— Ну что? — облепили меня сотрудники, ожидающие своей очереди (им проще, у них аттестация в основном, в связи с повышением). — Про новую конституцию спрашивали? Последние изменения в УПК надо знать? Ты про решения коллегии рассказывал?

— Не волнуйтесь, коллеги, — хмыкнул я. — Главное, выучить, сколько наград у Брежнева.

Я был уверен, что всё получилось, подействовало. Почти уверен. Но глубоко внутри сидел червячок…

От автора:

Друзья! Давайте кинем лайков на удачу Сан Санычу, чтоб комиссия его не зарубила на голосовании)) Лайк — это сердечко «НРАВИТСЯ» на странице книги! Спасибо!))

Глава 27

Через минут десять меня вновь пригласили в кабинет. Купер улыбается, но как-то уж больно нервно и дергано. На лбу испарина и жилка бьётся. Китель расстегнут — очевидно, жаркие были дебаты.

Я встал посреди кабинета, и все внимание обратилось на меня, как на товарищеском суде.

Подполковник недовольно хрюкнул и стал зачитывать решение аттестационной комиссии. Бурчал неразборчивой скороговоркой, думал, гад, что я не расслышу. Но я прекрасно уловил, что лейтенанту милиции Морозову дается испытательный срок в три месяца — для устранения якобы выявленных недостатков в служебной деятельности, в физической подготовке и на вверенном ему кинологическом направлении. Я слушал очень внимательно — и подвох, конечно же, нашёл. Аттестуемому, мол, предписано немедленно подтянуть раскрываемость, не иметь на период указанного срока жалоб от граждан и коллег, нареканий от руководства, не нарушать служебный регламент и процессуальное законодательство в плане разрешения и рассмотрения материалов.

Вот затупок! Какие, на хрен, материалы? Даже я, кинолог, понимаю, что у собачника никаких материалов в производстве и на руках нет и быть не может. Видать, они текст решения передрали со старого документа, где, например фигурировал какой-нибудь участковый. Ну, а в остальном, конечно, придется попотеть. Столько условий выставили, будто меня на МКС готовят в составе международного экипажа, а не в провинциальный город инспектором-кинологом. Или, как еще сейчас принято назвать в милицейской среде мою должность — проводником служебной собаки.

Закончив читать, Купер смерил меня взглядом суровым и этаким воспитательно-наставническим, Макаренко, бляха…

— Смотри, Морозов! Члены комиссии тебе поверили, даем тебе возможность встать на верный путь исправлений! Я лично под лупой буду следить за твоей работой. Шаг влево, шаг вправо — и повторное рассмотрение. Я смог убедить уважаемую комиссию дать тебе второй шанс.

Голос он как-то выровнял, но движения дерганые и вид пришмякнутый уже не скроешь. Ну-ну… Кому ты чешешь? Это я убедил и, можно сказать, очаровал комиссию, а ты так — просто вожжи не захотел отпускать, выбил-таки мне испытательный срок, гадёныш. Ну ничего, три месяца — вообще не срок. Раньше сроки у меня гораздо больше были. Но вслух я сказал другое:

— Спасибо, товарищи, за оказанное доверие! Даю вам честное комсомольское, что ни лупа, ни другой прибор товарищу Куперу не поможет отыскать в моей деятельности изъянов. Их не будет! Я готов трудиться на благо нашей социалистической Родины и советских людей. Вот только…

Я замолчал и как бы растерянно замер, оглядываясь. Пусть Купер ещё раз взмокнет, ожидая, что я скажу на этот раз.

— Странно, — продолжил я, — что мою служебную собаку не упомянули в решении аттестации… Евгений Степанович, — я вскинул на Купера едкий взгляд. — Скажите, пожалуйста, пёс-то что, тоже на испытательном сроке?

Купер что-то буркнул. А в кабинете снова раздались сдавленные смешки.

— Нет?.. Если что, то за Мухтара я готов поручиться лично, думаю, его можно и не включать в испытательный срок. Мы с ним обязательно оправдаем ожидания руководства УВД, партии и коллективной совести. Уверен, что с этого момента Зарыбинский ГОВД твердо войдет в новую веху своей милицейской деятельности, неразрывно связанной с применением кинологических методов и средств в борьбе с преступностью.