Начальник милиции. Книга 3 (СИ)

Старый советский морг — это место, где время, кажется, когда-то остановилось и не может запуститься вновь. Внутри царит особая атмосфера, пропитанная запахами спирта, смерти и формалина.

— Тук-тук! — постучался я кулаком и одновременно голосом в кабинет заведующей. — Можно?

— Можно Машку за ляжку и Ваньку за встаньку, — в ответ, вместо приветствия, проворчала «пиратка» голосом с хрипотцой.

— И вам доброго утречка, Тамара Ильинична, я хоть и не дед Мороз, но подарочек принес.

— Я не верю в деда Мороза, — поморщилась заведующая.

— Я тоже не верю, у меня детский атеизм, — я выложил на стол сверток, по форме которого угадывалась нехилая палка колбасы, и выставил жестяную банку с растворимым кофе.

— Ну вот с этого бы и начинал, — медичка развернула шуршащую бумагу и бесцеремонно понюхала колбасу. — Зачем нам дед Мороз, когда у нас есть Морозов. Он и сам своего рода волшебник.

— Ну, скажете тоже, — с напускной скромностью пожал я плечами. — Я не волшебник, я только учусь…

Врачиха, убрав подношения, которые я прикупил по «хлебной карточке» товарища Миля, выложила передо мной писульки:

— Вот смотри, Морозов… Читай. Вникай. Это предварительное заключение по тем гаврикам из гаража.

Я прочел, почесал затылок, поморщил нос.

— Очень интересно написано, Тамара Ильинична, но я чего-то не понял… Один из трупов оказался женщиной, а второй — умер от онкологии?

— Тьфу! — она тут же выдернула у меня из-под руки листы. — Я тебе не те бумажки дала. Щас, обожди… Вот, читай…

И положила на стол другие документы. Я пробежал новую писанину глазами, и еще больше расчесал затылок и поморщил нос.

— Еще интереснее, Тамара Ильинична, но ничего так и не понятно. Они все-таки отравились угарным газом или нет? Можете мне лучше своими словами объяснить, без всех этих медицинских терминов на бумаге? Ясно и доступно, как вот сейчас про Машку и Ваньку.

— Что же ты такой непонятливый, Морозов, а еще на медика поступать хотел.

— Меня из-за почерка не взяли, слишком уж он разборчивый у меня.

— Шел бы в патологоанатомы, у них красивый почерк, потому что им некуда спешить. Пациенты за рукав не дергают. Тут написано, что смерть наступила у обоих исследуемых от отравления угарным газом, но-о-о… — бабуля ткнула по-профессорски пальцем в потолок. — Есть морфологические признаки, указывающие и на нехарактерную картину патологии острой интоксикации монооксидом углерода…

— Стоп, стоп, Тамара Ильинична, вы опять? Давайте лучше как про «козу на возу», а то я ни слова не понял. Что с гавриками произошло?

— Картонка-печёнка! Ну как еще проще! Ой, тяжко мне с вами, ментами, но попробую… в общем, есть вероятность того, что погибших сначала опоили, а уж потом отравили выхлопами.

— А вот это другой разговор, — радостно потёр я ладони. — Такая «ляжка» мне нравится. Продолжайте…

— А нечего продолжать. Образцы на токсикологию и биохимию я отправила в область, ждем результатов, но могу поклясться своим скальпелем, что в крови и печени там обнаружат мусцимол.

— Грибной яд, — кивнул я.

— Запомнил? Молодец! Он самый, из сушеных мухоморов добывается кустарным способом на раз-два…

— Значит, кто-то им добавил яд в водку? А водку-то на исследование следак не изъял, эх…

— Я ему говорила на всякий случай изъять пузырь, дак он отмахнулся, сказал, что и так все ясно. Угорели мужики, нечего лишний хлам вещдоками оформлять.

Да уж, мне вот он ровно так и аргументировал.

— Что ж, что есть, с тем и будем работать. Понял, спасибо, Тамара Ильинична, как придут результаты из области, можете мне позвонить через 02? Буду очень благодарен. И копию потом мне дадите заключения, как обещали. Надеюсь, уже без колбасы примете?

— Один раз без колбасы приму, а в следующий — готовься. Мне духи нужны хорошие. Дзинтарс.

— Думаете, будет еще и следующий раз? — насторожился я.

— Серия из двух преступлений — это маленькая серия, кто на такой остановится? Чую, еще будут трупы. Кто из нас милицейского окраса? Ты или я? Сам должен понимать, что еще покойнички не все вышли…

— Да я-то понимаю, вот только в прокуратуре даже дела по ним не возбуждены. Уверен, что и по этим двум гаврикам не возбудят, отказной состряпают, мол, накушались мужички мухоморчиков, водочкой запили и уснули. И баба с возу, и волки сыты.

— Ну так ты найди, найди волков-то. Чай не балетом занимаешься, а лямку милицейскую тянешь.

— Так ищу… — показно вздохнул я.

Знала бы старая, кто я на самом деле. Не балерина, конечно, но когда бывший заключенный расследует серийные убийства — тоже нонсенс. Только мне это категорически начинает нравиться. Будто в той жизни, которая мне иногда кажется уже не настоящей, как в тумане, и лишь подготовкой к нынешней, мне чего-то не хватало. А здесь, в СССР-ских реалиях все по-другому… всё настоящее, глубокое. Стабильность, общность, справедливость — здесь не пустой звук. И люди здесь другие… лучше, что ли, несмотря на то, что они менты…

* * *

После морга я направился к Загоруйко, криминалист всё-таки что-то нашел на шприце, просил зайти, а мне все недосуг было.