Начальник милиции. Книга 4

— Бывает, что обычное убийство, Александр Александрович, становится совсем не обычным, — загадочно улыбнулся полковник. — Например, по нашим сведениям, в области имеется второй такой же случай. Очень похожий по способу совершения. Про убийство журналиста Владлена Афанасьевича Гребешкова вы слышали?

— Да… Совершенно случайно. Его племянник как раз заблудился в лесу, Мухтар его нашел, и я побеседовал с братом убитого журналиста. С отцом мальчишки, Семеном Афанасьевичем. Милый человек оказался, по крайней мере, на первый взгляд.

— Похвально… Так что же? Вы всё-таки усмотрели серию? Да? Официально — это разные дела, но… — полковник поднял палец вверх и сделал многозначительную паузу, — в такие совпадения я не верю.

— Я разговаривал со следователем местной прокуратуры, — поделился я. — Он отказывается видеть серию.

— Пусть пока так и будет, а у меня к вам просьба, Александр Александрович. Возьмите, пожалуйста, на негласный контроль ход расследования убийства Ларионова в Зарыбинске.

— Вы же понимаете, что контролировать я по должности не могу, тем более — это подследственность прокуратуры…

— Ну-ну, не прибедняйтесь, уверен, что вы найдете точки соприкосновения и с прокуратурой, и уж тем более с местным уголовным розыском. Не сомневаюсь, у вас получится. Мы со своей стороны тоже будем работать в этом направлении. Но сами понимаете, руки у нас несколько связаны, не наша компетенция, а вы там, на месте, близко и в гуще событий…

— Хорошо, я буду заниматься убийством Ларионова, даже больше, чем от того требуют мои прямые должностные обязанности. Есть у меня кое-какие мыслишки на этот счет. А позвольте спросить, почему вас это заинтересовало?

В ответе мне не отказали.

— Первое убийство было совершено месяц назад, — проговорил Илья Прокопьевич. — Жертва — журналист, а в недавнем прошлом журналист-международник. Товарищ Гребешков выезжал за пределы страны и, так скажем, был нашими глазами и ушами на территории идейных врагов… Но после анонимки даже мы не смогли прикрыть и отстоять Гребешкова, пришлось временно вернуть его на Родину, в Угледарск… Но… подчеркну, это было временно. Он должен был вернуться на международную арену, когда все уляжется. Однако вот не дожил, кто-то очень захотел его убить. Так захотел, что оставил на его теле десятки ножевых ранений. Понимаете, нам важно знать, связано ли как-то его убийство с сотрудничеством с нами, или это никакого отношения к его заграничным командировкам не имеет. Мы завели оперативно-поисковое дело, но… опять же, повторюсь, не наша стезя. Официально — одно уголовное дело расследует Зарыбинская прокуратура, а второе — Угледарская. Если вы сможете найти убийцу писателя Ларионова, готовь поспорить, он же окажется и убийцей журналиста Гребешкова. Кстати, убитые — однокурсники по институту.

— Одногруппники, — уточнил я. — Уже наводил справки.

— Похвально… а давайте еще по чуть-чуть? — предложил полковник, покачивая в руке бутылкой, настроение у него явно было отменным. — Ну… За сотрудничество!

— Не откажусь, — кивнул я, пододвигая пустой бокал хозяину кабинета. — Наливайте…

* * *

Я вышел из здания КГБ и сел в «шестерку».

— Ну что? Не расстреляли? — хохотнул Эдик. — Отпустили? Слушай, а я тебе уже хотел сухариков прикупить. Ты какие, кстати больше любишь? Из черного или из белого хлеба? Ну так, чтобы знать на всякий случай.

— Из мяса, — буркнул я. — Поехали, заводи, а то много болтаешь.

— Куда рулить, командир?

— Давай до телефона-автомата, а потом еще в одно место заскочим. К родителям надо наведаться.

— Да не вопрос, с тебя бензин.

— Легко, — зашуршал я купюрами, собираясь подкинуть фарцовщику на топливо.

— Да шучу я! Убери! Мне все одно в Угледарск надо было по делам, а вдвоем веселее. Кстати, ты обещал меня взять на ночное дежурство как-нибудь. Помнишь? А лучше, чтобы с убийством… У-ух! — Эдик передернул плечами, видимо, слишком живо себе представил: ночь, фонарь, труп…

— А тебе зачем на дежурство? — поморщился я. — Того раза не хватило?

Вряд ли он забыл, как мы спасали из подпола Кулебякина.

— Сам не пойму, хочется — и все тут. И, знаешь, Саня, где-то внутри сидит червячок, который точит душу, потому что не тем я занимаюсь. Не тем… Вот будто неправильную дорогу выбрал в жизни. Когда-нибудь станут, к примеру, у нас в СССР качественный текстиль производить, и загнется моя фарца, и что потом? А на милиционера поздно будет учиться. Эх…

— Не загнется, — заверил я. — Фарцу просто потом легализуют, и это будет называться — бизнес.

— Ха! А ты откуда знаешь?

— Цыганка нагадала.

— Шутишь все… — он уставился на дорогу, будто мы не во дворе стояли, а ехали по оживлённому шоссе.

— Поехали уже.

— Давай, если тебе не к спеху, заскочим на мою точку сначала.

— Давай… — мне и самому любопытно было глянуть, как работает фарца в Угледарске.

Мы доехали до площади возле областного драмтеатра. Там крутилась стайка стиляг. Кто-то бренчал на гитаре, кто-то уплетал мороженое, киоск с которым торчал тут же. Казалось, это случайно собралась праздная молодежь, но на самом деле ребята были на своем рабочем месте.