Начальник острова Врангеля

Паля и Югунхак поддерживают его:

— Море замерзнет, уйдет морж.

Ушаков молчит. Эскимосы сами расскажут о том, что привело их к начальнику острова Врангеля. Но Анъялык не торопится. Ему нравится крепкий чай Ушакова, нравятся большие куски сахара. Он начинает издалёка:

— У эскимосов есть сказка про суслика и ворона. Ты такую слышал?

— Нет, Анъялык.

— Слушай. Я тебе расскажу… «Выбежал из своей норки суслик, побежал пить к речке. Мимо шел ворон. Сел ворон на землю, завалил камнем выход из норы.

Прибежал суслик, видит: нора закрыта.

— Суслик, я тебя съем, — говорит ворон.

— Подожди, — отвечает суслик. — Хочу сначала видеть танец ворона.

Танцевать ворон совсем не умел. Но как скажешь об этом суслику? Смеяться начнет.

— Хорошо, — говорит он. — Я умею танцевать танец ворона.

И начал танцевать. Но суслик закричал:

— Не так! Не так!

— А как? — говорит ворон.

— Закрой глаза и ногами бей в разные стороны! Сильно, сильно бей.

Закрыл ворон глаза, бьет ногами в разные стороны. Сам не заметил, как откинул камень от норы в сторону. Суслик спрятался в нору. Бросился ворон за ним — только хвост достался.

Понес хвост домой, отдал его вороне.

— Посмотри, жена, какую я добычу принес. Ты свари хвост, он очень вкусный.

Суслик заболел без хвоста. Плохо ему. Что делать? Зовет дочку, говорит ей:

— Иди на берег речки, найди камень величиной с глаз.

Принесла дочь круглый камень. Нарисовал суслик на камне глаз.

— Иди, дочка, к ворону и скажи, чтобы обменял хвост на глаз.

Приходит дочка суслика к ворону:

— Возьми глаз, отдай хвост.

— Давай, давай скорее.

Отдала дочь суслика камень, взяла хвост и убежала. Взял ворон глаз, щелкает языком.

— Самая вкусная еда — глаз.

Вертел он, вертел глаз, прицелился, клюнул — сломал себе клюв. Закричал, полетел за дочкой суслика. Но она давно дома была».

Анъялык вытирает рукавом пот с лица. Сказка рассказана неспроста. Ушаков ждет. Наливает гостям свежего чая, достает пачку галет.

— Умилек, нас здесь много.

— Много, Анъялык.

«Неужели Иерок втолковал эскимосам, что плохо, когда все живут в одном месте? Особенно плохо для охоты. Звери ходят по всему острову, они не станут приходить прямо к дому. И моржи не подплывут к ярангам эскимосов».

— Я думаю, — говорит Анъялык, — худо нам станет. Мяса мало. Эскимос не может без мяса. Это как хвостик суслика… Помнишь, ты летал на железной птице?

Да, Ушаков облетел весь остров на гидроплане, осмотрел его сверху.

— Ты говорил, что на юге острова видел много моржей. Большое стадо.

— Видел, Анъялык. Это бухта Сомнительная. Километров тридцать отсюда.

— Мы хотим поехать туда. Здесь не добудешь на всех мяса. И тогда зимой будем клевать камни, как ворон из сказки. Я хорошо говорю, умилек?

«Вот так Иерок! Помог! Уговорил!»

— Хорошо. Ты очень хорошо сказал, Анъялык. Я поеду с вами. Завтра поедем в Сомнительную.

Через пять дней путешественники возвращаются. Поход был удачным: эскимосам понравилось в Сомнительной, и они решили переселиться туда.

Если бы переселить несколько семей охотников на север острова!

А в поселке жизнь течет спокойно. Было только одно происшествие. В бухту зашли касатки. Они разорвали на части большого моржа. Прибой выбросил на берег шесть кусков моржатины. Эскимосы взволновались.

— Почему? — удивился Ушаков.

Аналько оглянулся на берег и тихо произнес:

— Здесь сколько яранг стоит? Шесть. И шесть кусков выбросило на берег. Касатки все знают. Они поделились с нами добычей.

— Подожди, Аналько. Ты забыл про дом, в котором живу я. Всего семь жилищ. И тогда должно было бы быть семь кусков моржатины. Так?

— Ты не эскимос. Ты раньше не ходил в море. Касатка тебя не знает.

Больше он ничего не добавил. Пришлось идти с расспросами к Павлову.

— Касатка — это оборотень, Георгий Алексеевич. Так считают эскимосы, и вы не переубедите их. Сильный и злой зверь. Зимой, когда море замерзает, касатка превращается в волка, нападает на оленей. Поэтому с ней лучше не связываться. Вообще убивать касатку и есть ее мясо нельзя. А шесть кусков мяса на шесть яранг… Эскимосы верят, что так касатка показывает: она хорошо относится к человеку. К эскимосу.

— Значит, они не испугались?

— Нет. Ведь касатка помогает охотникам. Она гонится за моржом, заставляет его плыть к берегу. Иногда отбирает добычу. Если касатка начинает рвать убитого моржа, привязанного к лодке эскимосов, они не сопротивляются. Наоборот, задабривают. Закуривают трубки и тут же вытряхивают табак в море. Своего рода жертва.

— Действует?

— Редко. Тогда охотники вырезают у моржа язык, бросают в воду. Если касатка по-прежнему не отстает, отдают ей всего моржа.

— Я бы не отдал, — шутит Ушаков. — У нас самих мяса в обрез.

Он идет к берегу. Да, сентябрь — не лучшая пора для охоты на острове. Но раньше просто не было времени заниматься ею. Строили дом, обживались на новом месте. Лучший сезон охоты пропустили. А без мяса — гибель. Без моржатины не перезимовать.

Смотрит и смотрит начальник острова в море. Там плывут льдины. Подходить к ним на лодке опасно. Но если бы увидеть моржей, можно и рискнуть. Сегодня солнце, небо безоблачное. Моржи любят в такую погоду спать.

Приплывите, моржи!