Начальник Судного Дня

Он хлопнул в ладоши, и из стены рядом со столом выкатился серый квадратный ящик. Верхняя грань его растаяла в воздухе, предоставив Валентину кубометр абсолютно пустого пространства. Валентин не заставил себя долго упрашивать и мягким движением послал антибублик внутрь. Ящик закрылся и укатился обратно, бесследно растворившись в стене.

— Записываю, — сказал Цзян Пу, придвигая к себе объемистую книгу, — Фарингский Браслет, количество — один…

— Сдал — Шеллер, — кивнул Валентин и, отступив на шаг, снова растаял в воздухе. Он чувствовал легкое беспокойство по поводу второго Браслета и потому позволил себе это маленькое хулиганство.

Ровная, стеклянистая поверхность вплавленного в скалы Ганагана отражала выцветшее белесое небо и унылые слоистые облака. Здесь, на севере, солнце едва проглядывало сквозь мутную дымку, которой вскоре предстояло превратиться в бесконечные черные тучи. Валентин включил Обруч и не мудрствуя лукаво перевел его в максимальный режим. Пусть голова лучше болит, чем отделяется от тела, объяснил он себе этот мазохизм. Ну-ка, где здесь у нас человеческие создания?!

Вот они, все шестеро, как на ладони. В запустении Старого Ганагана Валентин за целых пять километров ощутил сосредоточенное внимание пятерки колдунов и явно вызванный наркотиками восторг их жертвы. Мгновение спустя он уже подходил к импровизированному алтарю, наспех собранному из нескольких коротких бревен.

— Свершилось! — воскликнул колдун, стоявший в вершине звезды.

В то же мгновение тело лежавшего на алтаре человека вспыхнуло белым и рассыпалось в прах. А сверху на неудобное ложе из трех грубо обтесанных бревен рухнул другой человек — голый, отощавший до крайней степени, с желтой просвечивающей кожей, но зато — несомненно живой.

Что-то не слишком он похож на Габриэля, подумал Валентин. И вообще, где Браслеты? Точнее, Браслет?

Он сделал еще один шаг и увидел.

Браслет с клацаньем сомкнулся на руке только что воскрешенного мертвеца.

Интересно, подумал Валентин, а почему это я решил, что один Браслет слабее, чем два? Может быть, он только и думал, как бы избавиться от напарника?!

К счастью, эти глубокие размышления не помешали Валентину выпустить заранее подготовленный антибублик. Человек на алтаре вскочил на ноги, точно подброшенный громадной пружиной, выбросил свою правую руку в сторону Валентина и зашелся в бешеном вопле:

— Умри, бухгалтер!!!

Валентин пожал плечами. Антибублик успел первым, доложив о своей победе мерцающей сферой, плавно подкатившейся к ногам Валентина. Человек, который должен был быть Габриэлем Серым, уставился на свою так некстати опустевшую руку. Лицо его, и без того больше походившее на морду, исказила отвратительная гримаса.

— А-а-а! — завопил тот, кого Валентин так и не смог опознать.

А затем его худое, костлявое тело скрутила судорога, хрустнули кости, и на глазах ошеломленных магов и еще более ошеломленного Валентина воскресший мертвец развалился на части, наполнив воздух омерзительным трупным запахом.

— Вы что же это, — пробормотал Валентин, зажимая нос, — шестого насильно затащили?!

Главный колдун — называть магом этого жалкого недоучку не решился бы и журналист из «Новостей оттуда» — втянул голову в плечи и настороженно посмотрел на Валентина. А потом в его глазах проступил ужас, он сделал короткое движение рукой и бухнулся на колени.

— Прости нас, Великий Фалер! — возопил колдун, заламывая руки. — Мы не знали! Мы были околдованы!

Остальные незадачливые колдуны и вовсе повалились ничком, демонстрируя завидную слаженность действий. Ай да Браслеты, подумал Валентин; за какие-то два часа найти таких замечательных слуг!

— Не знали? — спросил он, грозно нахмурив брови. — Не знали, что приносящий себя в жертву должен идти на это добровольно и в полном сознании? Или же…

— Да, да! — вскричал колдун, уловив в словах Валентина намек на спасение. — Я специально нарушил ритуал! Мы не желаем возвращения Серого!

Так я тебе и поверил, подумал Валентин. А с другой стороны, почему бы и нет? Серый не слишком жаловал колдунов, особенно таких, как эти.

— Ну что ж, — усмехнулся Валентин. — Тогда — благодарю за службу! И — счастливо оставаться!

Он подхватил антибублик со вторым Браслетом и перенесся обратно к Цзян Пу, надеясь успеть раньше, чем тот отложит в сторону свою учетную книгу.

— Это опять вы? — недовольно пробормотал Цзян Пу, не отрывая взгляд от кончика беличьей кисточки, которой он выводил изумительной красоты иероглифы. — Что там у вас еще?

— Второй Браслет, — ответил Валентин. — Как его лучше положить, вместе с первым, или по отдельности?

Цзян Пу нахмурил свои густые брови:

— Что значит — вместе с первым? Браслет Фарингский, левый, каталожный номер две тысячи сто сорок семь, уже внесен в реестр Хранилища как отдельный экспонат. Хотите сдать второй Браслет — сдавайте, но в любом случае я заведу на него новую запись.

— Да хоть две, — пожал плечами Валентин. — Только примите его побыстрее!