Начальник Судного Дня

— Учителем? — нахмурился Хеор. — Ты хочешь стать моим учеником?

— Таково мое самое заветное желание, — подтвердил Розенблюм.

— Ты должен знать, что одного желания мало, — сказал Хеор, явно думая о другом. — Должен быть знак…

— Вот мой знак! — сказал Розенблюм и показал на Валентина. — Моя судьба связана с Великим Фалером!

— С Великим Фалером?! — воскликнул Хеор, и по его интонации Валентин понял, какая черная зависть бушует в душе несчастного хеорова дубля. — Так какого Емая ты просишься в ученики ко мне?!

— Я должен учиться у великого мага! — гордо произнес Розенблюм.

Валентин поспешно отступил на шаг, хорошо представляя, чем может закончиться подобный разговор. Простак Розенблюм заявил открытым текстом, что ни в грош не ставит самого Хеора, ценя в нем только статус великого мага. Но ведь Хеор больше не был великим магом — а выскочка и самозванец Фалер, связанный с Розенблюмом целой кучей знаков, напротив, был! Нетрудно было догадаться, как Хеор ответит на столь изысканное оскорбление.

— Нет, — ледяным тоном произнес Хеор. — Ты должен умереть!

Два тонких дымных кольца вылетели у него прямо из глаз и моментально обвились вокруг головы Розенблюма. Тот закричал от боли и вцепился себе в лицо, разрывая губы и ноздри; Валентин, чертыхнувшись, активировал Обруч, но не успел даже понять, какое именно заклинание применил Хеор.

— Гхарадазиз Савантхеон! — прохрипел Розенблюм окровавленным ртом.

Валентин вздрогнул всем телом и зачем-то схватился за пояс. Посмотрев вниз, Валентин увидел, как его собственная правая рука вытаскивает из кошелька светлый металлический диск, взвешивает его на ладони и коротким движением бросает в сторону Хеора, с наслаждением наблюдающего за мучениями Розенблюма.

Вторая монета Рейлиса взлетела в воздух и, набирая скорость, устремилась к своей жертве, еще на лету выпуская тонкие, но очень жесткие нити. Коснувшись бывшего великого мага, монета расплескалась по его груди подобно капельке ртути, мгновенно покрыв все тело Хеора белесым налетом.

Хеор вытаращил глаза и выдохнул — «не может быть»; а потом рухнул навзничь и больше не шевелился.

И только тогда Валентин сумел выдохнуть слово, все это время висевшее у него на языке:

— Швабра!

«Абсор», заключенный в еще недавно казавшуюся лишней бомбу, вырвался на свободу, в одно мгновение пожрав все заклинания в радиусе пятисот метров. Розенблюм отнял от лица красные от собственной крови руки и сел на землю, каким-то чудом оставаясь в сознании; со стороны Эльсана донесся вопль ужаса, означавший, что вояки Хеора заметили гибель своего повелителя.

— Сработала, зараза, — пробормотал Валентин, складывая пальцы в «апельсин». — Ох уж мне эти предназначения…

Проверив состояние Розенблюма, он облегченно вздохнул. Кроме множественных разрывов мягких тканей, которые уже начали срастаться обратно, Розенблюм не получил никаких повреждений. Но психическая травма была налицо: неудачливый ученик великих магов по-прежнему сидел на земле, и из глаз его катились самые натуральные слезы.

Печальный нынче выдался день, подумал Валентин. Впрочем, каким еще быть моему последнему дню на Панге? Так что не будем умножать печали; осталось лишь удостовериться, что Диана и в самом деле нашла свое счастье с Тарденом — а потом нанести прощальный визит принцу Акино.

— Не плачь, Розенблюм, — сказал Валентин, небрежным жестом подбрасывая своему невезучему компаньону очередную порцию Силы. — Быть может, другие великие маги окажутся к тебе более благосклонны!

— Может быть, — ответил Розенблюм, хлюпая носом, — может быть. Но я уже не знаю, хочу ли я быть великим магом!

А придется, усмехнулся про себя Валентин. Судя по последнему заклинанию, учиться ему больше нечему: в два слова ухлопал самого Хеора!

— Ну, ты подумай, — миролюбиво заметил Валентин, — а пока что ответь мне на один вопрос. Что это было за заклинание, которым ты уничтожил Хеора?

— Я уничтожил? — Розенблюм поднял на Валентина налитые кровью глаза и покачал головой. — Нет, Фалер! Я слишком слаб, чтобы бороться с великими магами!

— Слаб? — переспросил Валентин и многозначительно посмотрел на бездыханное тело Хеора.

— Я произнес чужое заклинание, — продолжил Розенблюм, — произнес, чтобы спасти себе жизнь. Ты назвал мне имя Хеора, а чуть раньше Рейлис подсказал смертельное для него слово. После этого сложить заклинание смог бы любой подмастерье…

Валентин протяжно свистнул. Ай да Рейлис, подумал он; мало того, что он буквально напичкал меня ключевыми жестами, словами и прочей гадостью, — так он еще додумался распространить их по всему Побережью! Должно быть, при дворе Тардена каждая собака знает, каким словом следует убивать Хеора!

Ну что ж, рассудил Валентин; с таким напарником — хоть на Землю. Так что не будем терять времени!

— Ну что ж, — сказал он, на прощание помахав Розенблюму рукой, — счастливо оставаться. По моим подсчетам, на Побережье осталось еще целых два великих мага!